— Неприятно, правда? А представь, сколько раз это доведется услышать мальчику?
— Мог просто объяснить!
— Так быстрее и доходчивее, — Стах оперся на колени. — Его приемной матерью станет Полина Виттур.
Коготки ревности больно поскребли изнутри. Мужчина расплылся в самодовольной ухмылке:
— А это даже приятно, когда тебя ревнует твоя пара! Расслабься, маленькая моя! Между мной и Полинкой никогда ничего не было. Мы друзья. Кроме того, подумай сама, за ней стоит Рейнгольд Виттур и стая Белых волков. Такая поддержка Ральфу не помешает.
Я насторожилась:
— Поддержка? А как же ты? … Стах, что ты задумал?
— Малыш, просто доверься мне. Чем меньше волков знает об этом, тем лучше. Я все скажу в свое время.
— Но я могла бы помочь!
— Поможешь, обязательно поможешь, — Стах улыбнулся.
…
Я никогда раньше не была на волчьем капище. Ритуалов у волков не так много, но все они скрыты от посторонних. Свадьба, рождение волчат, смерть — самые главные. Сегодня мне предстояло поучаствовать в одном из них.
Свадебные традиции оборотней мне показались забавными и по-своему красивыми. Волки всегда славились своей независимостью и свободолюбием. Я это знала и убедилась на собственном примере. Горше наказания, чем оказаться в ошейнике на привязи, не найти. Позорней — так точно! И волчицы терять свою свободу тоже не особо хотели. Поэтому оборотень, выбравший себе пару, должен был победить волчицу в своеобразном состязании. Победишь — твоя, веди на капище к волхву и ставь брачную метку, проиграешь — не обессудь. А дальше все зависело от волчицы. Нравился кавалер — сопротивлялась для вида. Не нравился — был шанс — пусть крохотный! — избежать нежеланного союза. Понятное дело, сейчас мало кто соблюдал обряд целиком. Зачастую пара начинала жить вместе, а потом уже шла на капище за благословением. А для нас со Стахом это вообще была чистая формальность, учитывая обоюдно поставленные метки. Но традиции есть традиции…
Я застыла посреди луга, нервно оглядываясь по сторонам и гадая, с какой стороны выскочит Стах. Хвост бил по бокам. Уши стояли торчком. Но птицы сегодня пели до безобразия громко, ветер качался в верхушках сосен и посмеивался над моими попытками расслышать шаги оборотня. Я осторожно легла на землю, перекинулась и буквально утонула в высокой траве. Жужжали пчелы, стрекотали кузнечики и пел жаворонок. Я закрыла глаза.
"Это понимать как безоговорочную капитуляцию?"
Улыбнулась, протягивая руки к волчьей морде. Шершавый язык облизал мои пальцы. Я притянула волка к себе.
"Люц, нас ждут!" — напомнил Стах, но повалился рядом.
Я открыла глаза, посмотрела на Черного волка, стала почесывать ему бока, грудь. Потом и вовсе залезла верхом, обхватив за шею. Оборотень перевернулся на спину и лениво косился на меня медовым глазом. Чмокнула его во влажный нос. Волк довольно жмурился и только что не урчал.
— Сташик, а ведь я тебя победила!
Медовый глаз приоткрылся. Я любезно пояснила:
— Ты лежишь на спине, подставив мне шею…
Оборотень сбросил меня мгновенно и обиженно вскочил.
— Люц, — мужчина навис сверху, опираясь на руки, — у тебя в роду точно не было лис? В кого ты такая хитрая и изворотливая?
Я громко засмеялась. А Стах улыбнулся и улегся рядом:
— Хорошо. Ты победила. И что теперь, откажешься идти со мной на капище?
— Еще чего!.. — поцеловала его. — Но у меня есть просьба, совсем маленькая!
Альфа внимательно посмотрел на меня:
— Говори!
…Странно, мне казалось, мы со Стахом оббегали этот лес полностью, но вот здесь я точно никогда не была. Дебри, дебри, дебри — и неожиданно они расступались, открывая круглую ровную площадку с камнем-алтарем посередине. Нас ждали беты и волхв. Я с интересом посмотрела на волчьего жреца. Раньше мы не встречались. Еще бы! Волхвы всегда были ближе к ведьмакам.
Мы надели заранее доставленную одежду. У меня не было свадебного платья с серебряной вышивкой, только веночек, который я сама сплела на той поляне из полевых цветов. Жрец внимательно посмотрел на украшение, но ничего не сказал. Стах взял меня за руку и подвел к алтарю. Мужчина с длинными светлыми волосами подождал, пока мы подойдем.
— Состоялся ли поединок?
— Состоялся.
— Не принудил ли волк тебя силой идти сюда? — спросил жрец у меня.
Оборотень тяжело вздохнул:
— Зареслав, ты бы для начала поинтересовался, кто кого победил!
— Что?
— Да-да! — Карнеро взмахнул руками. — Звучит дико, но победила Люция.
За спиной заржали беты. Волхв откашлялся и, пряча улыбку, спросил:
— Тогда спрошу у тебя, Стах: не заставила ли тебя эта волчица придти сюда против твоей воли?
Волк хмыкнул:
— Не скрою, уговаривала долго.
— Стах! — воскликнула я.
— …Обещала золотые горы. Считай, на себе приволокла, — оборотень проглотил смешок, глядя на мое возмущенное лицо.
И волхв, уже не пряча улыбку, начал обряд.
Я не понимала ни слова: жрец говорил на тингоге — мертвом языке, исчезнувшем тысячи лет назад. Лишь мерное журчание слов и магия, стекающаяся к алтарю. Волхв замолчал, протянул мне небольшую чашу с огоньком. Я принюхалась. Благовоние! У Стаха в руках была такая же, только запах отличался, и пламя было не красным, а синим. Пришло время "семи шагов". Заключающие союз волки должны были сделать семь шагов навстречу друг другу, сопровождая их клятвой.
— Вы готовы разделить свою свободу с тем, кто рядом?
Свобода для волка больше, чем жизнь! Неудивительно, что этот вопрос первый!
— Готов. Готова, — слились наши ответы.
Первый шаг.
— Вы готовы разделить время, отмерянное вам, с тем, кто рядом?
— Готов. Готова.
Второй шаг.
— Вы готовы отдать свою любовь тому, кто рядом? Хранить ему верность душой, телом и духом?
Не сомневаясь ни секунды!
— Готов. Готова.
Третий шаг.
— Вы готовы отдавать больше, чем получать? И не требовать от того, кто рядом, сверх дарованного им?
— Готов. Готова.
Четвертый шаг.
— Вы готовы разделить с тем, кто рядом, не только дни благоденствия, но и лихие времена?
— Готов. Готова.
Пятый шаг.
— Вы обещаете быть честным с тем, кто рядом? Не лгать ни словом, ни мыслью?
— Готов. …
Волхв смотрел на меня, ожидая ответа. А я перевела взгляд на Стаха. Откуда это в клятве? Такого вопроса там не было?.. Сколько он мне еще припоминать Анетту будет? Если честно, стало обидно. Зареслав подошел ко мне.
— Люция, ты не готова ответить согласием на этот вопрос?
— Дело не в этом… Вы знаете, почему Стах добавил этот пункт в клятву?
— Знаю, — жрец спокойно встретил мой взгляд.
— Скажите, а я могу добавить свой?
— Если позволено ему, значит позволено и тебе. Говори.
Спустя несколько минут волхв вернулся на место и повторил вопрос специально для меня. Я смотрела в глаза Стаху:
— Я обещаю никогда не лгать тебе. Я обещаю, что не предам тебя, даже если это будет стоить мне жизни.
И сделала шестой шаг. Оборотень перестал улыбаться. Понял, что этой клятвой я связала себя, и если, не приведи их Первородный, влипну в какую-нибудь переделку, шансов "выкрутиться" у меня заметно поубавилось.
Жрец вздохнул и посмотрел на альфу:
— Вы готовы доверять тому, кто рядом? Быть милосердным и прощать нечаянные ошибки?
— Готова. …
Седьмой шаг. Я с вызовом смотрела на Стаха. Оборотень встретил мой взгляд спокойно:
— Я готов поверить тебе и доверить свою жизнь. Я обещаю с пониманием относиться к любому твоему поступку, выслушать тебя в любой ситуации и только после этого принимать решения.
Это был последний шаг, который стал самым трудным для нас. Единственная горькая нотка в сегодняшней церемонии. Мы все еще смотрели друг другу в глаза.
"Я люблю тебя. Я выполню свое обещание!" — призналась волку.
"Ты моя песня! Я буду петь ее до последнего вздоха!"
Но неожиданно волхв задал еще один вопрос: