— Китайские иероглифы? Я не… ну, вы имеете в виду тюремные записи. Я знаю, некоторые использую для краткости…
Акитада кивнул:
— Совершенно верно, они подходят для официальных документов. Наш родной язык является более полезным для поэзии и дамских романов. Тем не менее, немногие люди умеют писать по-китайски, особенно в юридической терминологии, а мне кажется, что ваш стиль также хорош, как у Хамайи. Где вы изучили его?
Каору заерзал. — Буддистский священник научил меня, когда я был молод, — наконец сказал он.
Акитада улыбнулся. — В самом деле? Буддийский священник? Понимаю. У вас образование господина и вы очень талантливый молодой человек, сержант.
Каору густо покраснел. — Я не понимаю о чем вы, господин, — отрезал он.
— Нет, я вижу это. — произнес Акитада и замолчал вглядываясь в лицо сержанта. Насладившись конфузом Каору, он решил, что уже достаточно помучил молодого человека и спросил:
— Может быть, вы нарисуете мне план замка. Меня особенно интересует, если ли в него доступ, кроме главных ворот.
Лицо Каору просветлело. — Да, такой вход есть, господин. Скрытая дверь и секретный проход. Но про него знают лишь немногие. — Он потянулся к письменному пробору Акитады, вылил немного воды в чернильницу и стал растирать краску. — В северо-восточной стене и ведет к узкому проходу внутри стен. Вы приходите в одну из крытых галерей. Его соорудили на случай осады, чтобы хозяин и его семья могли бежать, или отправить гонцов. Склонившись над листом бумаги, Каору окунул кисть в краску и быстро сделал набросок:
— Вот, господин. Вот здесь находится вход.
Акитада склонился над планом и кивнул:
— Хм. Возможно это как раз то, что нам нужно. Что там с охраной?
— Я сомневаюсь, что многие об этом знают. Вход очень узкий, через него можно проходить только по одному. Изнутри он закрыт секретным засовом. — Каору замолчал, а потом нерешительно спросил, Вы должны будете рассказать о нем многим людям, господин?
— Не волнуйтесь, ваш секрет в безопасности. Про него узнают только Тора и Хитомаро.
Каору уставился на него, но лицо Акитады было непроницаемым. Через некоторое время, Каору сказал:
— Они должны пойти и затем открыть главные ворота для солдат Такесуке? Я не думаю, что у них получится, господин. Секретный вход не охраняется, но от него до ворот далеко, а они не знают свой дорогу. Пожалуйста, позвольте мне сопровождать их.
Акитада подумал и кивнул. — Вероятно вы правы, и я полагаю, вы единственный человек, который сможет решить эту проблему.
Его собеседник моргнул, но ничего не сказал.
— Очень хорошо, — сказал Акитада, складывая план. — Тогда нас будет четверо.
— Конечно, не вы, господин? А что Гэнба?
— Гэнба очень сильный и храбрый, но он не умеет пользоваться мечом. Кроме того, кто-то должен будет остаться здесь.
— Но что, если что-то пойдет не так. В замке полно воинов. Подумайте о вашей жене.
Ночью Акитада заходил в спальню и смотрел, как Тамако мирно спит. Мысль, что им, возможно, уже не суждено встретимся снова, и, что еще хуже, что его решение приведет к ее гибели, удручала его. Теперь же он посмотрел на Каору и прошептал:
— Я иду. Видя тревогу на лице Каору, он добавил как можно более спокойно:
— Мы должны что-то предпринять, чтобы отвлечь внимание защитников.
Его слова утонули в мрачном молчании.
— Я думаю, что у меня есть идея, — вдруг произнес Каору, — но для этого надо ненадолго отвести солдат от замка.
— Это вполне можно устроить. Продолжай.
— Моя бабушка Мико, та, что предсказывает будущее, толкует сны и позволяет богам говорить через нее. Вы понимаете, о чем я?
Акитада кивнул, но его сердце упало. Он слышал от Хитомаро о сумасшедшей из деревни изгоев. У него было мало уважения к подобным практикам, и не хотелось, чтобы их жизнь зависела от старенькой бабушки Каору.
Каору увидел выражение его лица и сказал:
— Мою бабушку хорошо знают в замке. Много лет назад, когда она была молодой девушкой, она служила там горничной, и все еще имеет друзей среди слуг.
— Но сегодняшнем положении Уэсуги, конечно же, не допустит ее.
— Напротив. Он очень суеверен и прислушивается к ее словам. Если Такесуке отзовет солдат, и она появится, то Уэсуги захочет услышать ее предсказания о своих шансах.
— Ах. — Акитада подумал, но потом покачал головой. — Нет, я не могу позволить этого. Это поставит бабушку в крайне опасное положение.