— Семейный рецепт. За всю жизнь он меня никогда не подводил. И так, где вы двое из?..
— Столицы, — сказал Хитомаро, отхлебнув рассолу. — Мы остановились в гостинице, что на другой стороне улицы. Вы что-нибудь слышали об убийстве?
Она кивнула. — Это должно быть очень понравится блуднице, просто отлично, — мрачно сказала она.
Ее муж ощетинился. — Ты не имеешь права так называть ее…
Тора рассмеялась. — Если она так красива, как говорит ваш муж, то теперь, когда она снова одна, я мог бы поухаживать за ней сам.
— Тогда тебе лучше быть осторожней. Это еще та лиса, — отрезала старуха.
— Рога растут на голове ревнивой женщины, — пробормотал ее муж.
Она ударила его по руке. — Да что ты знаешь о таких женщинах?
— Не обращайте на нее внимания, молодой человек, — сказал старик, потирая руку. — Госпожа Сато была хорошей женой. И послушной дочерью. Не многие молодые девушки могли бы терпеть причуды старого чудака, каким был Сато.
— Я не заметил, что сейчас она была дома, — произнес Хитомаро.
— Она вчера пошла, чтобы посетить свою больную мать, — сказал старик. — Может быть, она уже вернулась. Его жена фыркнула, а он посмотрел на нее и сказал:
— Послушная жена и дочь, я говорю, а еще прекрасно управлялась с хозяйством. Теперь, когда старый Сато умер, она сделает из этого заведения чудесную гостиницу.
— Ха! — только и сказала, вставая, сидевшая слева от него жена.
Ее муж остался. — Сато был ужасным скрягой. Он пускал в гостиницу всяких оборванцев. Вонючие бродяги спали у очага и ели бобы или просо с увядшей зеленью. Его жена давно хотела сделать из гостиницы приличное заведение.
Тут вернулась его женушка и поставила на стол еще одну тарелку соленых огурцов. Она сказала:
— Знаете, что сказал один мужчина из Такаты? Он сказал, что старый князь умирает.
Ее муж поджал рот:
— Господин Маро? Он умирал в течение многих лет. Но нам надо на всякий случай подготовить побольше вина. Если это правда, то мы скоро будем заняты на похоронах. Его лицо на мгновение расплылось в счастливой улыбкой, но потом поднял глаза вверх и проникновенно сказал:
— Господин Уэсуги большой человек. Пусть он возродится в раю.
— Если он был важной шишкой, — произнес Тора, — то он прожил уже хорошую жизнь. Сохраните рай для нас, бедных людей.
— Вы не захотели бы поменяться местами с ним, — сказал старик. — На нем лежит проклятие этого клана.
— Проклятие?
— Ах, с ними произошли ужасные вещи. Старший брат господина Маро был мастером боевых искусств, он был чемпионом по стрельбе из лука и мог поразить глаз кролика за двести шагов, но в один прекрасный день он убил жену своего отца и ее маленького сына. Убил своего брата!
— Что с ним случилось? — спросил Хитомаро.
— Злые призраки съели его.
Глаза Торы расширились:
— В самом деле?
Старуха закатила глаза и воскликнула:
— Это правда. Призраки этой бедной молодой леди и ее младенца. После этого его никто не видел.
Ее муж нахмурился. — Здесь я рассказываю эту историю. — Он повернулся к Торе и Хитомаро. — Отец господина Маро был довольно старый, когда снова женился, ему посчастливилось заиметь еще одного сына! — Он бросил на жену многозначительный взгляд. Старуха усмехнулась и, отвернувшись, вразвалочку направилась к другим клиентам.
— Ну и что? Продолжайте, — сказал Тора.
— Ну, они нашли госпожу и ее мальчика в лесу. Убитых стрелой! — Он наклонился вперед. — Стрела мощного лука прошла через них обоих. Как через двух птиц на вертеле. Отца господина Маро, который души в них не чаял, это убило. Он сделал паузу и посмотрел на кувшин с вином:
— Вы не пьете. Могу я предложить вам еще вина?
Они покачали головами, а Тора спросил:
— Как насчет еще одной чашки для вас?
В одно мгновение чашка вновь возникла из рукава старика. Тора наполнил ее, старик выпил, спрятал чашку и продолжил:
— Ну, господин Маро стал преемником своего отца, но ему не повезло в семейной жизни. Выжил только один его сын, Макио. Но жена Макио умерла молодой. Говорят, она спрыгнула с верхней галереи замка через несколько недель после свадьбы, и он не стал жениться снова. После этого господин Маро пошел на охоту, с которой возвратился в сумасшедшем бреду. Потом он заперся в своей комнате и больше из нее не выходил. Поговаривают, что он плачет и рыдает в своей комнате днем и ночью. Поэтому будет благословением, если он, наконец, умрет.
Тора вздрогнул:
— Должно быть, злые призраки свели его с ума.