— Это точно, — сказал Акитада. — Мне нравится, что вы понимаете всю серьезность вашего положения. Вы не только дезертир, вы также доказали свои плохие манеры, совершая изнасилование в деревне, в которой вас приняли и укрывали. У меня нет сомнений относительно того, что начальник гарнизона предаст вас военному суду.
Огай завыл.
Акитада проигнорировал его и повернулся к его брату. — Вы, Гото, приговариваетесь к наказанию плетью в количестве пятидесяти ударов и к шести месяцам принудительных работ на правительство. Спорная земля возвращается Кимуре, выплаченные вами налоговые платежи за землю засчитываются в качестве арендной платы за пользование землей. Кроме того, ваше имущество конфискуется и будет продано. Вырученные средства будут выплачены Кимуре в качестве компенсации за лживое обвинение в убийстве. Все, стражники, удалите заключенных.
Услышав решение Акитады, толпа взорвалась шумными аплодисментами. Уставший Акитада поднял жезл, чтобы восстановить тишину, перед закрытием заседания, но увидел, что Сэймэй внимательно смотрит на ближайшие к нему двери.
Акитада повернулся, чтобы посмотреть, что привлекло внимание его помощника, и увидел там, в свете небольшой масляной лампы, стройную фигуру своей жены, Тамако, с заплаканным бледным от тревоги лицом.
Глава 15
Борцовский турнир
Тора и Хитомаро сидели у себя в комнате, склонив носы над мисками с утренним рисом, который поглощали с помощью плоских палочек, когда их уши настиг первый жуткий звук, раздавшийся по всему зданию резиденции. Они одновременно опустили палочки и посмотрели друг на друга. И оба начали смеяться.
— Опять эта адская флейта! — воскликнул Хитомаро, качая головой. — Это хуже, чем раньше.
Тора отложил миску и радостно хлопнул себя по коленям. — Это означает, что он чувствует себя лучше. Я волновался. Он ранен, а ситуация тревожная. И потом, его съедают мысли о маленьком мальчике. Эта игра для него, как рисовая лепешка для голодной крысы.
Хитомаро фыркнул:
— Учитывая наше нынешнее положение, что же такого особенного в этом ребенке?
Тора удивленно посмотрел на него. — Я не хочу обидеть тебя, Хито, — сказал он, — но самый последний болван знает, что наш хозяин любит детей. Тебе не следовало ему говорить, что мальчик, вероятно, уже мертв. Это не те слова, которые он хотел услышать.
Хитомаро покраснел:
— Так вот почему он так разозлился. Тут звуки из кабинета Акитады зазвучали особенным диссонансом, и он вздрогнул.
— Ну, — сказал Тора великодушно, — все мы делаем ошибки. Главное, что его жена взяла его в свои руки. Я понял, что он будет в порядке, когда она смотрела на него на слушании вчера. Ты видел его лицо?
Хитомаро улыбнулся. — Он был смущен. Представь себе, он не сказал ей о полученном ранении. Она это узнала от Хамайи. Бьюсь об заклад, ей было, что сказать ему.
— Ничего подобного, так и нужно поступать с женой и она на него не в обиде, просто переживала за его здоровье, — сказал Тора с улыбкой.
Звук флейты переменился, зазвучала какая-то другая мелодия. Несколько мгновений они сидели и слушали ее плач и визг, а потом покачали головой и рассмеялись.
— Тем более, — фыркнул Тору, — человек, который действительно любит детей.
Дверь открылась и в комнату зашел пожилой секретарь Акитады. — Чего смеетесь? — спросил Сэймэй, усаживаясь.
— Сэймэй, наша мудрая старая птица, — Тора приветствовал его. — Рад снова видеть вас рядом с нами. Почему вы не можете потерять эту адскую флейту?
Сэймэй холодно посмотрел на Тору.
— Добро пожаловать, — сказал Хитомаро с поклоном. — Мы рады видеть вас.
Сэймэй любезно улыбнулся и поклонился в ответ:
— Спасибо, Хитомаро. Приятно видеть, что все у вас хорошо.
— Как себя чувствует хозяин сегодня? — спросил неустрашимый Тора. — Особые прикосновения его жены привели его в порядок? Он подмигнул Хитомаро.
Сэймэй вздрогнул. — Твоя глупость, Тора, не подлежит излечению. Как сказал мастер кунг-фу, — прогнившее дерево не спасти.
Хитомаро усмехнулся:
— Что сказала о ранении хозяина его жена?
— Когда она узнала, не смогла дождаться окончания судебного заседания. Она пришла к нему сама. — Сэмэй покачал головой. — Она такая порывистая!
— Мне нравится дух в женщине, — заметил Тора. — Что за день! Сначала мастер разобрался с этим изуродованным телом и нашел пропавшего дезертира, когда весь гарнизон солдат не мог найти этого ублюдка, а затем жена хозяина прогнала всех, чтобы самой заботиться о нем. Он пошел, как котенок. А теперь слушаем его. Он снова засмеялся.