Джек нахмурился.
— Но как же ад? — воскликнул Чарли. — Там разве кто-то побывал? В смысле… — Он усмехнулся. — Как это место выглядит?
— Прошу прощения? — удивилась Эсме.
— Ну, эти врата, — нетерпеливо сказал Чарли. — Их кто-нибудь открывал, заглядывал за них?
— Слушай, сынок, — начал Реймонд, — ты, возможно, не понимаешь…
— Мы думаем, только Скордж наделен силой, способной открыть Разлом, — объяснила Эсме.
— Но даже если бы его мог открыть кто-то еще, — сказал Реймонд громче, чем говорил прежде, — неужели ты думаешь, этот «кто-то» поступил бы так? Мы говорим об аде! Если Разлом откроется, кто знает, что может случиться.
— Вы не знаете, — с неожиданной язвительностью произнес Чарли. — Уж это точно. — Он посмотрел на Реймонда и покачал головой. — Слушайте, мне просто не верится! Неужели вы принимали всю эту дребедень за чистую правду и раньше не задавали себе никаких вопросов?
— Да, — ответил Реймонд. — Мы целиком и полностью доверяли Нику.
— Но теперь Ник мертв. А вы, похоже, понятия не имеете, что на самом деле происходит.
Джек вытаращил глаза. Чарли и прежде не был тактичен, но теперь он вел себя все более и более странно — уж слишком заносчиво. Откуда у него взялась эта самоуверенность?
— Где он находится? — спросил Чарли. — Ну этот, как его… Разлом?
Реймонд и Эсме молча переглянулись.
Потом Реймонд поморщился и пожал плечами.
— В одном пабе, — сказал он.
Джек и Чарли разинули рты.
— Только я в такие пабы не хожу, — поторопился сообщить Реймонд. — «Лунный свет», вот как он теперь называется. Там все сплошь стальное, хромированное, паркетный пол. Словом, обстановка почти как на треклятой Луне. — Он поежился. — Жуть, в общем.
— Паб, — повторил Чарли.
— Да.
— Врата, ведущие в ад, находятся в лондонском пабе? — повторил Чарли. — Вы это хотите сказать?
— Да, — подтвердила Эсме.
— И этот демон хочет открыть врата, ведущие в ад.
— Мы так думаем, да, — сказала Эсме.
— О'кей, — задумчиво протянул Чарли. — Это уже кое-что.
Все замолчали. Чарли потер ладонью лоб и опустил глаза. Воцарилась тишина.
— Ну, — наконец сказал Чарли и обвел всех взглядом, — все яснее ясного, верно?
Он вдруг весело ухмыльнулся.
— Что ясно? — осведомился Реймонд.
— Что нам делать, — сказал Чарли. — Это проще простого! Нам нужно ждать около Разлома. А как только Скордж туда сунется, мы просто надерем ему задницу!
Снова наступило молчание.
— Ты собираешься надрать ему задницу? — повторил Реймонд, в упор глядя на Чарли. — Ты? — подчеркнул он.
— На самом деле я сказал: мы надерем ему задницу, — без улыбки возразил Чарли. — Но если на то пошло, ладно, именно это я и намереваюсь сделать. Я его дождусь, выйду к нему навстречу и потом надеру ему…
Именно в этот момент зазвонил телефон.
Мобильный. В первую секунду Джеку показалось, будто звонит его мобильник, но оказалось, не его, а Чарли. Все не сводили глаз с Чарли, а он выудил телефон из кармана, взглянул на дисплей и выругался. А что толку? Телефон продолжал звонить. Чарли нажал клавишу ответа и прижал трубку к уху.
— Мам, — сказал он, — я не могу сейчас говорить.
Голос миссис Фарнсворт доносился из динамика как тихое кваканье лягушки. Все старательно делали вид, будто не слушают, но на самом деле, конечно, все было наоборот.
— Слушай, мам, ничего, если я тебе перезвоню через пару минут? — попытался прервать разговор Чарли. — У нас с Джеком тут кое-какие дела. — Он прислушался и нахмурился. — Нет, я не у Джека дома. А ты меня проверяешь, да? — Чарли вздохнул и прижал свободную руку ко лбу. — Я сейчас с друзьями, — сказал он. — У них дома. В Уэст-Энде, если уж тебе так нужно знать…
«Квак-квак», — послышалось из динамика телефона.
— Друзья из школы. Ну, то есть не из школы. Я…
Миссис Фарнсворт продолжала тараторить. На лице Чарли вдруг появилась ужасная гримаса.
— Нет! — сказал он. — Господи! Я не с отцом! Поняла? Конечно, я бы тебе сказал, если бы был с отцом!
Молчание, воцарившееся в комнате, стало еще более неловким.
— Что ты такое говоришь? Что значит «у тебя за спиной»? Я бы не сделал… — Чарли вдруг стал жутко, страшно усталым. — Но, мама, я…
Голос его матери все продолжал звучать.
— Ладно, хорошо, — сказал Чарли очень тихо. — Хорошо. Я буду там так скоро, как только смогу. Да. Я тебя тоже. Да. Увидимся. Пока.
Он нажал кнопку окончания разговора и поднял голову. Все сразу отвели взгляд и сделали вид, будто ничего не слышали.
— Послушайте, — сказал Чарли, — нам с Джеком надо идти.
Джек собрался что-то добавить, но поглядел на Чарли и раздумал.
— Хорошо, — согласился Реймонд. — Надо — значит, надо. Идите.
— Мы же не знаем, случится что-нибудь сегодня ночью или нет, — подхватила Эсме.
— Но завтра с утра будьте здесь как можно раньше! — рявкнул Реймонд.
На последнем его слове входная дверь захлопнулась. Чарли и Джек ушли.
— Итак, — сказал Реймонд чуть погодя. — Настоящий маленький всезнайка, да? Можно подумать, будто это он всю жизнь упражнялся и готовился, а не…
— Да, — невесело произнесла Эсме.
Реймонд прикусил нижнюю губу.
— Ладно, — сказала Эсме, — я, пожалуй, первой пойду в дозор к Разлому. А ты попробуй поискать Феликса и Джессику.
Реймонд заметил неуверенность в голосе дочери и вопросительно поднял брови.
— Знаю! — воскликнула Эсме. — Я просто… — Она не договорила и с сомнением покачала головой. — Я всегда думала, когда придет время, все будет как-то… яснее, что ли. А тут… — Она беспомощно пожала плечами. — Все происходит совсем не так, как я ожидала.
— Я тоже такого не ожидал, лепесточек, — мрачно произнес Реймонд. — Я тоже.
Весь путь на электричке в северные районы Лондона ребята молчали. Чарли сидел и смотрел прямо перед собой. Он глядел на других пассажиров только в те моменты, когда кто-то задевал его ноги, и эти люди торопились поскорее уйти подальше — видимо, они, как и Джек, чувствовали злость, окружавшую Чарли, будто облако. На станции они вышли. Приближался закат, небо из голубого стало синим. Чарли пошел вперед, нагнув голову. Джек с трудом поспевал за ним. Только тогда, когда до дома Джека осталось всего несколько шагов, Чарли наконец остановился и обернулся.
— Ладно, — сказал он, почти не глядя на Джека, — до завтра, что ли?
— Я пройдусь с тобой через парк, — предложил Джек.
Чарли непонимающе посмотрел на него.
— Мне надо размяться, — сказал Джек, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более небрежно.
Да, это было глупо, но он просто больше ничего не мог придумать. Ему было так нужно, чтобы Чарли поговорил с ним, а для этого оставался единственный шанс — вместе пройтись по парку.
Чарли пожал плечами и поморщился.
— Знаешь, — сказал он, — а мне не надо. Эсме меня просто доконала.
Он расправил затекшие плечи. Хрустнули суставы.
— А как насчет этого… ну, типа самолечения? — спросил Джек. — Я так понял, теперь ты неуязвим или что-то в этом роде.
— Недостаточно неуязвим, — ответил Чарли и улыбнулся.
Джек улыбнулся в ответ.
— Ладно, пошли.
Они тронулись с места.
Теперь молчание стало более дружелюбным, но Джеку все равно трудно было задать интересующие его вопросы. В конце концов он просто выпалил:
— Чарли, с тобой все нормально?
Чарли на ходу глянул на Джека.
— Ну да, — ответил он. — А почему со мной должно быть что-то не так?
— Но разве все это не странно?
— Ты насчет моих суперспособностей?
— Да-да! — воскликнул Джек. — Ну, скажи хоть что-нибудь.
Чарли небрежно махнул рукой.
— Не так уж это все дико, между прочим.
— Нет?
— Нет, — сказал Чарли и нахмурился. Немного подумав, он продолжил: — Понимаешь… когда ты начинаешь это делать, ты просто это делаешь — и все. Понимаешь? И все идет, как идет. Все ясно. Четко. Просто. Пока не звонит мамочка и не говорит, что тебе пора домой, ужинать.
Они перешли дорогу и вошли в ворота парка. Джек молчал.
— Клянусь, — сказал Чарли, — не надо было ее слушать. Что бы я ей ни говорил, ей было все равно. Она лишь то и дело твердила: «Ты с отцом? Ты встречаешься с ним у меня за спиной!»
— Да, дела…
— Ты представляешь? — сказал Чарли. — Так и говорит. Просто жуть.
Пятеро-шестеро парней постарше играли в футбол на большой травяной лужайке справа от аллеи, по которой шли Чарли и Джек. В конце аллеи уже зажглась ночная подсветка церковного шпиля. Шпиль на фоне вечернего неба выглядел будто костяной наконечник копья.
— А дальше ведь только хуже будет, верно? — продолжал Чарли. — В смысле, с моими предками. Мама на меня то и дело нападает. А отец… Ладно. — Он остановился и повернулся к Джеку. — Ты его сам видел в кабаке. Он сидел как побитый пес — будто не ожидал, что я стану на него злиться. Словно я должен был сказать: «Да-да, конечно, какие проблемы? Бросай маму и иди живи с другой теткой, я не возражаю!» По-моему, он ни фига не понимает.
Джек заметил, что футболисты переместились ближе к аллее. Один из них собирался ударить по воротам — вернее, по пространству между двумя кучками сложенных на траве курток.
— Спасать мир — это проще простого, — сказал Чарли. — И я не прочь сразиться с демоном, знаешь? Уж лучше это, чем все терпеть, и…
Краем глаза Джек следил за футболистом. Он почему-то вдруг совершенно точно понял, куда попадет мяч. Ну и конечно…
Мяч угодил прямо в затылок Чарли. Чарли сильно качнуло вперед, но на ногах он удержался.
Все шестеро футболистов расхохотались.
— Прости, парень! — дружелюбно улыбаясь, крикнул тот из них, который ударил по мячу.
Его друзья подошли к нему. Им всем было лет по шестнадцать-семнадцать, и все они были крупнее и сильнее Чарли и Джека. Один из них хохотал как ненормальный.
Джек и раньше видел этих ребят. Уже не первый год они все лето гоняли в парке футбольный мяч, и это им, похоже, не могло прискучить. Джек перевел взгляд на Чарли. Тот стоял, так и не подняв голову после полученного удара.
— Ты в порядке, малый? — спросил один из футболистов.
Остальные продолжали хихикать.
Чарли медленно повернулся.
— Кто бил по мячу? — спросил он. — Ты?
— Ну, я, — ответил парень.
Улыбка у него была заносчивая, совсем не извиняющаяся, и тем более она не показалась такой Чарли.
— Ладно тебе, — тихо сказал Джек. — Не надо, пойдем.
Но он понимал, что его уговоры напрасны.
— У тебя разве глаз нет? — выпалил Чарли. — Тупой придурок!
Парни перестали хохотать и целую секунду молча смотрели на Чарли. А потом снова заржали — все, кроме того, который бил по мячу.
— Слушай, друг, — сказал он. — Я же вроде перед тобой извинился.
— А я тебе, друг, — процедил сквозь зубы Чарли, — скажу: извинений маловато будет. На колени. Быстро!
Стало тихо. Все, вытаращив глаза, уставились на Чарли. В том числе и Джек.
— Чего? — растерянно ухмыльнувшись, спросил футболист.
— Встань на колени, — медленно, отчетливо произнес Чарли.
Парень рухнул на колени как подкошенный.
Джек стоял позади Чарли и хорошо видел затылок и шею друга. Он нахмурился. Под кожей Чарли появились странные черные линии. Вверх от ворота рубашки поползли заостренные полоски, они начали изгибаться и обвивать шею Чарли. Черные линии поползли вниз из-под рукавов, к локтям, потом к запястьям. Казалось, по рукам Чарли струится какая-то черная жидкость.
Джек узнал этот узор — извилистые линии, крючки, острые пики. Он видел их сегодня утром на спине Чарли.
Это была черная татуировка.
Она двигалась.
— А теперь, — сказал Чарли почти шепотом, но почему-то от звука его голоса у Джека в глазах засверкали крошечные вспышки, — обмочись.
Глаза несчастного футболиста закрылись. На его лице появилось блаженное выражение. Еще секунду было тихо, а потом раздалось еле слышное журчание. И все уставились на темное пятно, которое начало расплываться на шортах парня.
— Фу! Гросс! — вырвалось у одного из парней.
Футболист очнулся, опустил глаза, и его лицо исказилось гримасой ужаса.
А Чарли только усмехнулся и отвернулся. Странные линии черной татуировки мгновенно исчезли. Джек часто заморгал.
— Пошли, старик, — сказал Чарли Джеку.
Никто не попытался их остановить.
— Слушай, Чарли, — растерянно произнес Джек, когда они уже успели пройти по аллее метров сто.
— Что?
— Ты думаешь, это не опасно? Вот так пользоваться своей силой?
Чарли фыркнул.
— А кому они расскажут?
В следующее мгновение они уже стояли у ворот.
— Ты поосторожнее, старик, — сказал Чарли и, повернувшись, зашагал прочь.
— Ага, — пробормотал Джек, провожая друга взглядом. — Ты тоже.