В конце балкона он обнаружил лестницу, ведущую вниз, и вскоре оказался на широкой платформе, где на пьедестале стояла статуя Ирфан в натуральную величину, высеченная из серого мрамора. У основания памятника была разбита клумба, на которой росли синие и красные цветы. Мальчик остановился, чтобы посмотреть на статую. Ирфан протянула руку вперед, как будто собираясь что-то сказать. На лице женщины застыло решительное и целеустремленное выражение. На пьедестале были высечены несколько строк. Начинался этот список словами:
ЗАПОВЕДИ ИРФАН
1. Разум силен, когда он спокоен.
2. Мир Мечты не менее реален, чем то, что мы привыкли называть реальностью.
3. Мы — всего лишь стражники вечной Мечты.
4. Сначала надо стать человеком, а уже потом — Немым.
5. Чем больше знаешь, тем меньше рискуешь.
6. Надо стремиться к победе, но только не ценой чужих страданий.
7. Разум следует держать открытым, а рот — на замке.
8. Вселенная дает нам богатство, а распоряжаемся этим богатством мы сами.
9. Плати вперед, а не влезай в долги.
10. Сущий мир превращается в Мечту.
Кенди прочел первое изречение вслух.
— Разум силен, когда он спокоен.
Значит, его разум сейчас совсем ослабел. Беспокойство мальчика продолжало расти. Несмотря на предупреждение матушки Ары, Кенди взобрался на крышу здания, а оттуда — на само дерево. Голыми ступнями было легко находить опору на грубой поверхности коры. Мальчик лез по веткам вверх, листва постепенно редела.
Теперь он мог видеть, как сквозь пушистые белые облака пробивался золотой солнечный свет. Вокруг возились какие-то мелкие животные, а высоко в небе парила птица, похожая на сокола. Кенди проследил за ее полетом. Ему казалось, что стоит лишь сделать еще один шаг, и он тоже полетит. Мальчик улыбнулся. Глядя на небо, он вспомнил бескрайнюю австралийскую пустыню, хотя солнце здесь светило гораздо мягче. Нет, Беллерофон — совсем неплохое место.
Кенди спустился немного вниз по стволу дерева и удобно устроился в переплетении двух крепких веток. Здесь сидишь, будто в пещере — прохладно и сумрачно. Мимо в погоне за насекомыми с щебетом проносились птички, скользили мелкие ящерицы. Мальчик заметил, что в том месте, где от ствола секвойи отходит мощная ветка, несколько ветвей надломлено. Кенди выбрал одну из них, самую прямую и ровную, длиной около метра. Достав из кармана складной нож, он отрезал ее и принялся обстругивать. Внезапно мальчика охватило чувство нереальности всего происходящего. Место, где он родился, удалено отсюда на бесчисленное множество световых лет, а он находится здесь, на планете, где люди работают бок о бок с инопланетными существами, исследуя Мечту…
Интересно, Мечта и Царство Мечты аборигенов — это одно и то же? Кенди принялся размышлять. Жаль, что он так невнимательно слушал рассказы хранителей традиций. Царство Мечты — это начало всего сущего, место вне времени и пространства. Все, что было на земле, существовало и в этом царстве, и среди реальных людей находились такие, кто научился проникать в него. Это довольно похоже на то, что здесь говорят о Мечте. Реальные люди пользовались также безмолвной беседой — телепатией, в первую очередь в связи с тем, как подозревал Кенди, что открывать в пустыне рот человеку мешает сама природа — забивающийся в гортань песок, сухость, обезвоживание… А матушка Ара объясняла ему, что Немые тоже пользуются телепатией для общения в Мечте.
Кенди обстругивал отломленную ветку, а мысли его продолжали витать где-то далеко. Хранители традиций реальных людей горячо настаивали на том, что культура аборигенов являла собой расцвет, высшую точку развития всего человечества. Мутанты же не могут проникать в Царство Мечты и общаться при помощи безмолвной беседы только потому, что забыли древние правила и обычаи, предавшись материальным, корыстным интересам. То же самое случилось и с самими реальными людьми, когда их вынудили отказаться от своих древних обычаев, их потомки тоже начисто забыли о Царстве Мечты. И только когда люди осознают бессмысленность и пагубность подобной жизни, они вновь обретут это царство.
Мальчик засопел. Похоже, они уже благополучно обрели его, ничуть не изменившись. Конечно, реальным людям было ничего не известно ни о чед-балаарцах, ни о возможностях и достижениях генной инженерии.
Сложность состояла в том, что самому Кенди никак не удавалось ухватить суть проникновения в Мечту. Матушка Ара провела с ним уже несколько занятий по медитации, но его совершенно не удовлетворяли полученные результаты. У него мало что получалось. Кровать, на которой он лежал, казалась жесткой и неровной, а разум мальчика, вместо того чтобы становиться свободным и открытым, постоянно где-то блуждал. Уилла, Джерен и Кайт говорили, что способны мгновенно открыть свое сознание, а он никак не мог уловить, как это сделать. В чем причина?
Закрыв нож, Кенди посмотрел на результаты своего труда. В руке он держал короткое копье с заостренным концом. Мальчик провел рукой по древку. Несколько мелких шероховатостей, но с ними легко справится обыкновенный наждак. Для чего он выстрогал это копье? Его руку как будто направляла какая-то потусторонняя сила. Кенди еще с минуту смотрел на копье, а потом улыбнулся счастливой улыбкой осознания.
Ара захлопнула свой миникомп и устало провела рукой по лицу. Солнце ушло из ее домашнего кабинета, и в комнате воцарилась приятная прохлада. Но прохлада эта мало ее утешала.
Женщина вздохнула. Никаких других улик просто не существует. Она тщательно изучила все отчеты, все доказательства, все имеющиеся факты, но не нашла ничего такого, чего бы не заметили в службе охраны. Где-то там на свободе разгуливает маньяк, убивающий Немых, и в сердце матушки Ары зрела решимость отыскать его во что бы то ни стало. Какой-то голос твердил ей, что следует предоставить профессионалам распутывать это дело, но другой, более отчетливый, ворчливо убеждал Ару, что ее долг — помочь расследованию любым возможным способом. В конце концов, что важнее — спасать Немых из рабства или же от рук убийцы? А что, если убийца начнет охоту за кем-нибудь из близких или родных самой Ары — за ее матерью, сестрой, племянницей?
Ее не покидало удручающее чувство, что более полную информацию можно собрать лишь одним способом — подождать, пока рука убийцы настигнет следующую жертву, и появятся какие-нибудь более явные следы и улики.
Бен, по крайней мере, в безопасности. Она посмотрела на голографический портрет сына в десятилетнем возрасте, который стоял у нее на столе. Смеющиеся голубые глаза, озорная улыбка. И разумеется, мальчик совсем не похож на нее. Несколько лет назад Ара в составе группы членов ордена занималась осмотром одного частного космического корабля, который они сочли брошенным. Однако на корабле все же оказались живые существа — на его борту была обнаружена криокамера с замороженными человеческими эмбрионами. Надпись на контейнере, в котором они содержались, указывала, что эмбрионы обладают генами Немоты.
Они доставили их на Беллерофон. Двенадцать жизнеспособных зародышей были найдены как раз в тот момент, когда Ара всем сердцем жаждала прижать к груди младенца. И ей была предоставлена возможность осуществить свою мечту. Для имплантации доктор выбрал один из этих эмбрионов; другие одиннадцать так и остались замороженными. Через девять месяцев родился Бен, и женщина готова была петь от счастья. Ее любовь к сыну не поколебало то, что он не проявил в обычном для этого возрасте никаких признаков Немоты. Хотя небольшого разочарования и, возможно, какого-то чувства вины избежать не удалось. Может быть, она сама в чем-то виновата? Может быть, неправильно вела себя во время беременности? Или сделала что-то не так, когда Бен был совсем маленьким? Или, возможно, причина в том, что эмбрион слишком много времени провел в заморозке? Никто не мог ответить на эти вопросы.