— Я благодарна вам, святой отец и с большим желанием облегчу свою душу, только одно останавливает меня. Можно считать мое откровение не исповедью, а просто рассказом, нуждающейся в совете юной, неопытной девушки? Иначе мое признание потеряет всякий смысл, ведь вы не сможете никому о нем рассказать!
Старик насторожился. Вряд ли он сейчас услышит о прегрешениях влюбленной девицы. Такое наоборот, стараются скрыть! Но опытный в интригах человек почуял важные вести.
— Хорошо, дочь моя, будем считать, что ты нуждаешься в совете, что бы не погубить свою невинную душу!
— Святой отец, рассказав вам свою тайну, я рискую не своей душой, а самой жизнью. Выслушайте и оцените!
Рассказ девушки о сегодняшней гостье настоятельницы, их разговорах и черных планах взволновал священника. Приказав девушке никому больше не рассказывать услышанное, не подавать виду, что она в чем-то подозревает Ванессу, но в то же время постараться запомнить все, что будут говорить при ней приятельницы, даже самые мелочи. Договорился, что она скажет, что молилась в храме, и что он принял ее исповедь, отказал в отпущении грехов, и наложил покаяние: каждый вечер после ужина и до полуночи молиться в храме всю эту неделю. А он будет проверять, как она исполняет положенное наказание. И, если сочтет раскаяние искренним, грехи отпустит. Так она, под видом исповеди, доложит ему все, что узнала!
С легким сердцем девушка вернулась к своим обязанностям. И в тот же вечер узнала о всех коварных планах заговорщиц. Дамы, увлеклись ужином, слегка перебрали с вином, и довольно неосторожно пустились в откровенности, забыв о присутствии келейницы, как о предмете мебели. По окончании ужина девушка убрала его остатки, приготовила постели, и отпросилась в храм, рассказав о наложенном покаянии и страстном желании получить отпущение грехов. Ее отпустили. Однако, вместо храма, девушка пробралась в комнату с одеждой настоятельницы, у которой был двойной вход, из комнат и из коридора, что бы прачки, приносящие чистое белье не тревожили Ванессу. Оставшись одни, дамы совсем перестали беречься и занялись обсуждением своих черных планов в открытую. Так что настоятель храма этой же ночью получил все сведения о намерениях дам полностью. Оставив свою шпионку продолжать слежку, но предупредив, что бы была крайне осторожна, и не ждала его в ближайшие три дня, падре оставил храм на помощника и уехал якобы, по состоянию здоровья, в столицу. Там он записался на прием сразу к правителю, и к премьер-министру, решив, что раз тут замешана родственница принца, то вопрос нужно решать как можно более секретно. Как ни странно, к правителю он попал быстрее. Все было просто. Сыграло свою роль обозначенное место работы — настоятель храма в обители святой Магдалины на Акрейских островах. Геллерт насторожился. Это та самая обитель, где настоятельницей была Альмира! Он дал распоряжение впустить священника вне очереди. Через полчаса к нему в кабинет были вызваны все начальники силовых ведомств, Джон, Эльриан, и начальник охраны императора, Джанни Риекки.
Выслушав настоятеля храма, все заговорили разом. Порядок навел, как и ожидалось, Эльриан.
— Тихо! — рявкнул он, — что вы голосите, как бабы на базаре! Еще ничего не произошло. Время у нас мало, но есть. Предотвратить покушение мы точно сможем, но важно поймать дам с поличным. Что бы еще чего не придумали. Значит так. Гелл, как они могли узнать о перезахоронении?
— Все просто, я об этом говорил на пресс-конференции.
— О том, кто будет присутствовать, и о дате, когда обсуждали?
— 21-го, сразу после конференции, с Джоном и с главой безопасности. В этом кабинете не закрывались. Ничего секретного в разговоре не было. План был такой. Проводим эксгумацию, присутствуют близкие родственники, как положено, это мои бабушки, Вельнаира и Ванесса, в прошлом Альмира, причем последняя не предупреждена, все равно могила матери на кладбище в ее обители. Останки переносим в новые гробы, с соответствующими регалиями, закрытые, естественно. Гробы на сутки выставляем в кафедральном соборе, потом, на следующий день, процессия направляется в аббатство Вознесения Господня, в семейный склеп. Участвую я, Габриэль, Джон, возможно, Элеонора, как моя невеста, гости, по желанию. Проводим поминальную службу, и перезахоронение. Все.
— Дата церемонии?
— Учитывая, что Габриэль должен быть на Эллане к первому сентября, планировали на 27, крайний срок 28 августа.
— Значит так. Сроки официально не изменяем. На самом деле все проведем 30-го августа. Для развоза студентов используем яхту Эктора, она уже себя зарекомендовала. Отвезет и Габриэля на Эллану, и Элеонору с Эдвардом на Терру. Ронгвальд и Эвелина — тут все зависит от вашего желания. Гробов запланируем два комплекта. Эктор привезет еще пять, или шесть андроидов с Терры. Повторим мой трюк с коронацией. Нужны парики для роботов, изображающих Габриэля и Геллерта, а так же меня и Жана. Для женщин, траурные платья, шляпки с черными вуалями. Как я понимаю, взрывать не будут, побоятся уничтожить Габриэля, или постараются его задержать на входе. Скорее всего, это сделает Альмира. Если Габи остановят, тогда взрывают. Если нет, значит, повторят сценарий 15-летней давности — нападение в склепе. Управлять роботами будут с пультов умеющие это делать охранники. Все роботы, и уже имеющиеся, и привезенные, имеют программу «телохранитель». Это означает, что в случае применения оружия они вступят в бой. Настоящую церемонию проведем, как я сказал тридцатого. Задержку объясним желанием жителей попрощаться с погибшими. Публику обеспечит Джон. Особо следует охранять Геллерта в храме. Могут нанять киллера. Поэтому, Гелл, хочешь, или нет, но костюм десантника наденешь! Ты достаточно тренирован, что бы выдержать в нем час! Святой отец, если будут новости немедленно сообщайте! Жан, выдели коммфон со своим кодом, и будь на связи постоянно! За дамами организовать слежку. Как, не мне вас учить! Все ясно? Готтриншу постарайтесь взять живой. Я с ней сам побеседую! Я не злопамятен, но угрозы дочери не прощу! Работаем. Времени мало!
Дорогие читатели, если вы читаете, то не затруднитесь нажать на сердечко, мелочь, а автору приятно, и пишется легче!
Глава 29
Обен.
На следующий день Элеонора хотела попросить Гелла подкинуть ее до госпиталя, так как все мобивены Эльриан разослал с поручениями. Но войдя в его каюту неожиданно увидела толпу совершенно незнакомых оборванцев. Вскрикнув, она уже хотела закрыть дверь и поднять тревогу, но один из непонятных людей мотнул головой и она увидела знакомые белые волосы.
— Гелл! Кто эти люди? И почему ты в таком виде? — Она внимательно рассмотрела жениха: оборванец, оборванцем, Старые, протертые джинсы, к тому же, грязные, вылинявшая футболка, сверху потерявшая всю форму от частых стирок, толстовка. И в руке бандана! Когда-то бывшая черной, но вытертая, серо-буро-малиновая. — Что все этот значит!
— Спокойно, Нора, пришлось тряхнуть стариной, вспомнить работу в разведке. Решили прогуляться по городским притонам, узнать, не ищет ли кто-нибудь головорезов для грязной работы. У меня когда-то были хорошие связи среди наемников. Не бойся, у меня хорошая охрана. И это здорово, что ты никого не узнала! Приглядись!
Нора пригляделась и с удивлением опознала двух личных, еще с армии, телохранителей Геллерта, отцовского Ашота, двух зверовидных охранников Наджара. И последней точкой стал муж Эвелины, Ронгвальд, тоже в какой-то рванине.
— Я думал, что ты уже уехала в госпиталь! Поэтому решил не предупреждать.
— Отец разогнал всех с поручениями, мне не на чем ехать! Я как раз надеялась, что ты по дороге меня подкинешь.
— Досадно, но мы едем в район, где приличной женщине появляться опасно. Давай Ибрагим и Тайлер подкинут тебя до госпиталя, а потом нагонят нас. Тайлер, мы начнем с "Красного кабана", ты знаешь, где это! Только, Нора, извини, мобивен будет совсем непрезентабельным! В приличном мобивене им приезжать нельзя.