Лицо Авы стало пепельно-серым.
– Им это не понравится, – предупредил Коулсон.
– А это и не нужно, –ледяным голосом сказала Романофф. – Мне и самой все это не нравится.
– Не нравится? А меня кто-нибудь спросит? Я вообще все это ненавижу. – Ава покачала головой.
– У тебя есть идея получше? Говори, я жду. – Романофф посмотрела на нее. – Ну вот, я так и думала.
– Ава, перестань. Она права. Тебя нужно показать врачу... – начал было Алекс.
– Молчи, – сказала Ава. – Только не ты.
Но даже Алекс понимал, что Наташа Романофф права. Другого выбора у них не было, и говорить больше было не о чем.
– Спустя одну бесконечно долгую минуту Коулсон вздохнул.
– Значит, решено. Летим на базу ЩИТа. Я могу высадить вас возле доков Ист-Ривер.
– И что потом? – Наташа посмотрела на него.
– А потом – вы правы. Если вы решили провести двоих гражданских, причем несовершеннолетних, на территорию особо секретного объекта, то я абсолютно уверен, что не хочу ничего об этом знать.
Она кивнула.
– Все в порядке. У меня есть друзья из самых низов.
УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»
СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ
ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО NQ 121А415
ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН
ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА, ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА
РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ.
МО: Трискелион, Нью-Йорк?
РОМАНОФФ: Кажется, вы удивлены, сэр.
МО: Чем вообще вы там занимаетесь? На всех этих базах Трискелиона, разбросанных по всему миру?
РОМАНОФФ: Проводим пижамные вечеринки. Жарим зефирки у костра. Играем в «правда или действие». Все как обычно.
МО: И вам не приходило в голову, что могут возникнуть вопросы по поводу вовлечения гражданских несовершеннолетних в сверхсекретные дела, требующие особого допуска безопасности?
РОМАНОФФ: Приходило, сэр.
МО: Дела, которые могут быть связаны с вопросами национальной безопасности?
РОМАНОФФ: Я обдумывала этот вопрос, сэр.
МО: И?
РОМАНОФФ: Иван Сомодоров только что воскрес из мертвых.
Я не собиралась позволять бюрократии ограничивать меня в действиях.
МО: В каких именно?
РОМАНОФФ: Загнать Ивана назад в могилу. А потом, ну, вы знаете... пожарить зефирки.
ГЛАВА 16: АВА
Когда самолет ЩИТа пошел на снижение, стало видно Манхэттен. Ава еще ни разу не смотрела на него с такого ракурса. Отсюда, сверху, все казалось нереальным.
Она провела пальцем по двойному окну самолета воображаемую линию от Центрального парка до Эм-пайр-стейт-билдинг, затем к Бэттери-парк, в самой нижней части острова. Затем Ава провела еще одну линию: к воде, где возвышалась массивная база Трискелион, круглая, высокая, с тремя выступающими ответвлениями – возможно, самая впечатляющая достопримечательность Нью-Йорка.
Круг с тремя лучами.
Ава не помнила, что должен означать символ Трискелиона, но была уверена, что он что-то значит. Она провела слишком много часов в затворничестве, в окружении лишь наставников из ЩИТа, чтобы знать это. Но все же она решила держаться от всего этого подальше.
Ава убрала руку со стекла.
Тюрьма. Вот что теперь значит для меня этот символ.
Узники, как правило, не возвращаются в тюрьму добровольно без крайней необходимости – по меньшей мере, умные узники. Но теперь, идя вслед за Наташей и Алексом по дорожке, выкрашенной в неоново-желтый цвет, к надежно охраняемому входу в нью-йоркскую крепость ЩИТа, Ава понимала, что именно это она и делает.
Самолет приземлился возле полупустых корабельных доков на Ист-Ривер; им открыли, как только с борта поступил запрос на посадку. Теперь осталось совершить последнюю часть путешествия: от фальшивого ангара внутрь здания – около сотни ярдов по взлетно-посадочной полосе.
Просто иди вперед.
– Ты в порядке? – Алекс с любопытством посмотрел на Аву.
– Да. – Как только Ава произнесла это слово, крыша над ее головой начала закрываться, и девочка запаниковала. Ее снова запирают.