Коллекционировать современное искусство,развешивать егопо голым стенам в кабинетеи в огромной пустой квартире,где на сушилке в кухнеодна чашка, одна ложкаи две табуреткиу барной стойки.Говорить мужчине:«Жалкий неудачник», —то есть нет – «лу-у-у-у-у-у-у-зер».Утверждать, что мастурбация —дело всенародное,и спать с котом,(«он же член семьи!»),которого кормит домработница.
А иногда хочется быть такой своей для всехв доску.С короткой стрижкой,красить волосы, губы и ногти оранжевым,и ходить в больших зеленых ботинках,с индийской сумкой-торбой,с наушниками в ушах,с веревочками на запястье,все время везде опаздывать,вопить в курилке:«Я такую кофейню открыла!»,«Вы пробовали холотропное дыхание?Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.Захлебываться от впечатлений,не успевать спать,собираться на Гоав феврале.Сидеть в офисе за «маком»,вокруг чтоб все увешаноразноцветными стикерамис напоминаниями: «придумать подарок Машке»,«напомнить Витьке про ужин в среду»,«купить новые лыжи».На рабочем столе чтоб фотографии детейв бассейне и в океане,портреты собаки – лабрадор (почившей),и бородатого мужчины в странной желтой шапочке.Быть всю жизнь замужемза одноклассником,который за двадцать лет, представьте,так и не выкинулни единого фортеля.Да еще и мирится со всеми этимидрузьями, вечеринками, транжирствоми немытой посудой.«Ты заедешь за мной в восемь?»«Конечно, зая».
А иногда хочется побриться на лыскуи повязать платочек,вымыться в бане хозяйственным мылом,но пахнуть какими-нибудьтравками,полынью там, или мятой.Научиться молиться,читать жития святых,соблюдать посты,назвать сына Серафимом,подставлять, хотя бы мысленно,другую щеку,«Ты этого хотел. Так. Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня – целую».[1]Излучать доброжелательность,и чтоб ненатужно таксиять от унутренней хармонии.Принести из церкви святую воду в баллоне,поставить ее в холодильник,и, когда муторно на душе,умываться еюи советовать мамашам,что, если у ребенка температура,достаточно просто сбрызнуть,и чтоб это действительно помогало.
А иногда прямо требуется быть хозяюшкой,с большой буквы Х.Такой, которая все сама-самаи по собственным рецептам.«А я шарлотку так делаю», —и понеслось…На полке банки со специями,стеклянные крынкис надписями:«Рис», «Горох», «Сахар».И там, где написано«Мука», там правда мука,а не на дне старая заварка.В шкафчикеполотенца стопочками,разложеныпо цветам и размерам,между крахмальными простынямиветки лавандыи что-то такоес вышивкой,очень ненужное,что называетсясухим и шуршащимсловом – саше.
А как же?На подоконнике тазс вишневым вареньем —«два раза прокипятить»,в вазочке – пенки,на столе капусткасобственного закваса.Но в доме, мамаша,надо ж держать и другие закуски…Когда же собратьсяи научитьсяхоть макароныварить правильно,ходитьне в магазин на углу,а на рынок,знать, что на прошлой неделепомидоры стоили меньшена три рубля,шампиньоны, наоборот,подешевели (надо брать),а мясо – в той же цене…Перебирать его на прилавке,переворачивать,мгновенно проницатьвсе подлые замыслыпродавца, —«Представляешь, он хотел мне подсунуть…»Иногда прям так хочетсячто-то там жарить и парить,украсить салат,перелить борщв фарфоровый супникс кучерявыми ручками,и крикнуть в сторону гостиной:«Обед готов!Идите ужинать…»
А еще ужасно хочется пойти в официантки,купить накладные ресницыи полноесобрание сочиненийДарьи Донцовой.Научиться ходить на каблуках,флиртовать с посетителями,чтоб они большеоставляли на чай.Говорить: «А вот попробуйте еще «карпаччо»,уж очень оно у нас замечательное».Ходить в кино,копить на машину.Бросить бармена,закрутить с поваром-итальянцем,висеть на доске почетакак работник, раскрутившиймаксимальное число лоховна дорогое французское вино,которое они сроду не отличатот крымского.Пить сколько хочешь горячего шоколадаиз кофе-машиныи уже разлюбить греческий салат.