Он почувствовал, что шлем треснул и сместился, продолжая, он скрюченными пальцами схватился за край визора и выдрал шлем. Под ним на него смотрело лицо Байла, белые волосы потемнели от темно-красной крови, а один глаз представлял собой рваную рану.
Рафен использовал поврежденный шлем как дубину и продолжал избивать предателя треснутым шаром керамита, с тяжелой механической четкостью нанося удар за ударом, один за другим.
Байл рухнул на колени, шаря по талии в поисках оружия, такового не находилось. Он замахнулся на Рафена силовым кулаком, но к этому времени уже почти ослеп и своим поврежденным зрением мог разобрать только туманные красные пятна.
Рафен отшатнулся и уронил разбитый шлем. Мощь святой крови покидала его, истекала из сотен порезов и ран, разбросанных по всему телу. За секунды ведущая сила его уйдет, и он наконец-то уступит смерти. У него оставалось только несколько мгновений, чтобы исполнить свой долг.
Он спас кровь своего примарха и сохранил ее. А теперь он убьет вора, который осмелился выкрасть ее.
— Нет… — пробулькал Фабий, — я… Неубиваемый! Ты не можешь… прикончить меня!
Рафен не ответил, вместо этого он согнулся и вложил всю свою силу, чтобы поднять бронированную фигуру над скользкой от крови крышей, поднять тело над головой.
С последним усилием все мышцы в его теле стонали от напряжения, Рафен швырнул предателя вперед и сбросил его с каменной башни. Кровавый Ангел рухнул на парапет и свесился с краю, наблюдая, как вниз летит фигура в красном и проклинает его.
Предатель Фабий Байл, заклятый враг Бога-Императора человечества и Империума, упал в готовые, жадные когти роящейся массы ксеносов далеко внизу. Рафен видел, как она поднялась визжащим, гомонящим валом, черная волна чудовищных очертаний разорвала его врага на части.
Мое служение… окончено. Только для того чтобы сформировать эту мысль, казалось, потребовались все его силы, до последней капли.
— Еще нет, — произнес мрачный голос.
Он что, произнес это вслух? Его тело настолько сильно болело, что он едва был уверен в том, что еще дышит.
Его подняли руки и развернули. Он увидел знакомое бледное лицо и темные, мертвые глаза.
— Нокс.
— Он самый. Значит, грохнул его?
Он попытался кивнуть. Расчленитель сделал этого за него сам.
— Ну, наконец-то.
Отбрасывая тени, вокруг двигались другие силуэты. Он услышал строгий тон Пулуо:
— Трон Терры. Он еще жив?
— Да, — это был Аджир, — хотя кажется, что на каменных плитах больше крови уважаемого сержанта, чем осталось в его венах.
— Тираниды внутри! — заорал другой, незнакомый голос. — Они внутри лаборатории!
Рафен закрыл глаза, вслушиваясь в гром болтерного огня. Теперь уже скоро.
— Только со смертью заканчивается служение, — прохрипел он.
— Не сегодня, — слова Цериса, казалось, доносились откуда-то издалека, — смотри. Байл, должно быть, потерял его во время боя.
Он услышал странный, музыкальный перезвон. Ретранслятор. От этого звука Рафен улыбнулся.
— Сомкнуть шеренги! — заорал Нокс, — Все ко мне! Если хотите прожить еще один день, все ко мне!
Тепло охватило тело Рафена, и он позволил тьме унести его.
ИЗ ОКНА часовни, через окрашенное стекло он наблюдал, как Дайника-5 отворачивается от него, словно боится показать свое лицо. Ядерные огненные цветки размером с континент пересекали ее поверхность, ударные волны от множества взрывов достигали коры и скального основания океанического мира. Моря уже выкипели в космос поскольку атмосфера рассеялась, орбитальные орудийные черепа постигла та же участь.
За день, а возможно и меньше, пятая планета станет не более чем оплавленным угольком, и все, что на ней существовало, останется только воспоминанием. Порча Хаоса и чужаки сгорят.
Рафен вздохнул, слегка вздрогнув, когда глубокий вздох причинил боль.
Так много было потеряно там, внизу. Нокс и Церис с остальными собрали только небольшую часть трофеев Байла, которые он хранил в башне, дабы добавить их в собранное с "Археохорта" — среди них нашелся и плазмаган, который принадлежал герою Ариону — но потеряно было еще больше. Он ощущал огромное раскаяние за разрушение доспеха брата Кира, он произнесет специальную речь во имя памяти павшего воина в Зале Героев, когда "Тихо" вернется на Ваал.