Блэк приподнял мой подбородок пальцем и снова поцеловал меня, замедляя нас ещё сильнее.
Под конец этого поцелуя он тихо постанывал мне в рот.
Когда мы наконец-то остановились, похоже, уже по-настоящему, его глаза остекленели, и мы оба тяжело дышали, стискивая ладони друг друга. Боль снова сделалась невыносимой, и я стиснула пальцами его руки, закрыв глаза. Мы как будто остались одни, хотя в считанных метрах от нас бушевала огромная вечеринка.
Я смотрела на него, а Блэк смотрел на меня.
Затем я ощутила от него такую сильную рябь боли, что ещё крепче вцепилась в него. Я почувствовала, как он реагировал на мой внешний вид ещё до того, как его рука сжалась в кулак в моих волосах.
Подняв взгляд, я увидела, как Блэк вздрогнул.
Что-то в выражении его лица сделало мою боль в разы хуже.
Похоже, он тоже заметил это на моём лице.
— Gaos, док, — он покрывал поцелуями моё лицо, глядя на меня. — Я не знаю, как мы выдержим эту ночь.
Я кивнула, гладя его по подбородку.
— Возможно, нам придётся прятаться. Весьма часто.
— Ты так невероятно красива… ты выглядишь как какая-то сказочная фея… как будто ты вообще нереальна… — он легонько потянул за невесомый материал, затем прижался своим лицом к моему. — Gaos. Это бл*дское платье. Мне стоит убить этого извращенца Джонаса за то, что вообще одел тебя в такое. Ему всегда слишком нравилось наряжать тебя.
— Ты уже видел меня в этом платье, — напомнила я ему.
— Не вот так. Сейчас ты выглядишь совершенно иначе, — он крепче стиснул меня, обвив рукой за талию, и заговорил мне на ухо. — Возможно, нам реально придётся разлучиться на какое-то время, док, иначе я трахну тебя на одном из этих шезлонгов… и нет, я абсолютно не шучу.
Я рассмеялась, стискивая его руки в ответ.
Я не могла оторваться от него. Я чувствовала тот же импульс в нём.
Блэк снова зашептал так, будто мы были детьми, прячущимися за школьными трибунами.
— Думаю, нам надо договориться о каком-то символе, — сказал он мне на ухо. — О каком-то способе дать друг другу знать, что нам надо заняться сексом ПРЯМО СЕЙЧАС, пока мы не начали вести себя как безумцы…
Я снова расхохоталась и в очередной раз осознала, каким счастливым ощущался Блэк.
Какими счастливыми ощущались мы оба.
— Почему ты смеёшься? — поддразнил он. — Я смертельно серьёзен, док. Мы ещё даже не добрались до тортов, а мне уже сложно вести себя хоть относительно прилично…
Я обняла его обеими руками под пиджаком смокинга и стала массировать его поясницу, затем бедро. Я почувствовала, как Блэк подумывал попросить меня перестать, а потом одна из его мускулистых ладоней обхватила мою задницу, притянув меня ближе.
Я вновь поразилась тому, насколько совершенно странным всё ощущалось.
Счастливым. Безумным. Глуповатым. Странным.
Чудесным.
Мир теперь ощущался лучше.
Я почти испытывала чувство вины за то, насколько лучше я чувствовала себя.
Я поверить не могла, насколько я была счастлива заполучить всего Блэка себе.
Больше никакого Корека.
Больше никакого «Дракона» или «Черепахи».
И мир ощущался легче.
Не только наш с Блэком мир.
Не только мы, хотя в настоящий момент мы с Блэком определённо находились на переднем плане в моём сознании.
Всё. Всё ощущалось легче.
Всё казалось мне иным, странным, прекрасным.
Мы ещё ничего не пили, а я уже чувствовала себя совершенно опьяневшей.
Логически я понимала, что это из-за прекращения тёмных ритуалов Чарльза, действий тех фанатичных видящих, которые контролировали всё и отбрасывали тень на свет мира. Я знала, что это из-за обрушения конструкции моего дяди над Соединёнными Штатами, из-за конца их ненавистнического желания отомстить людям из другого мира, наказав людей здесь.
Я знала, что это из-за исчезновения всех тех видящих.
Всех, кроме Чарльза… А Чарльз заперт где-то там, где он больше ни с кем не сможет провернуть своё извращённое дерьмо, по крайней мере, ещё очень-очень долго.
Ковбой сказал, что несколько видящих из нашей команды тоже исчезло — предположительно шпионы, которых Чарльз внедрил в ряды беженцев-видящих, нашедших нас в Сан-Франциско и других местах. А может, они просто были очень религиозными, и тот парень Дракон решил забрать их вне зависимости от их политических взглядов.