Куклы суетятся у нее под ногами, как дети, но Роза не обращает на них внимания. Она просто ждет. Времени у нее предостаточно. Солнце уже стоит высоко в небе, когда входная дверь в конце концов открывается и на крыльцо выходит Иона. На нем — старый мундир с латкой на плече, в том месте, где Роза срезала лоскут. Он ничего с собой не взял — уходит с пустыми руками. «Ничего, кроме моего сердца», — думает Роза. Иона шагает по тропинке, ведущей от крыльца к лугу и дальше, на широкую дорогу.
Немного отойдя от дома, он останавливается, оборачивается и задирает голову, щурясь от солнца. Затем поднимает руку и машет на прощание, но как-то вяло, без души. Роза не отвечает. Этот Иона — эта его версия — больше не имеет значения. Теперь уже совершенно неважно, куда он пойдет и что будет делать. И неважно, что он ее не любит. Роза знает, как все это изменить.
Он опускает руку и отворачивается, а Роза берет с подоконника машину времени и начинает крутить циферблат. Один день. Два. Три. Корделия что-то кричит ей, но Роза уже защелкивает крышку, и кукольный голосок растворяется в вихре, который подхватывает Розу и несет ее через время вспять. Еще миг — и все кончено. Роза снова сидит на подоконнике, все еще задыхаясь от сумасшедшего полета в прошлое, но кукол в комнате больше нет, и машины времени у нее в руках — тоже.
В тревоге она выглядывает в окно. Правильно ли она выставила время? Не просчиталась ли? Но нет — сердце ее взмывает от счастья при виде одинокой фигурки на краю леса. Пошатываясь, человек выходит из-за деревьев и падает на колени на краю луга. Медленно, мучительно, оставляя за собой кровавый след, он ползет дальше на четвереньках, приближаясь к саду, где Роза найдет его снова.
ПОСЛЕДНИЙ НАЛЕТ ДИВНЫХ ДЕВИЦ
Либба Брэй
Мы с Дивными Девицами ехали верхами на свидание с четырехчасовым, уже спешившим навстречу через ущелье Келли. Я возилась с Энигмой у себя на запястье, следя, как утекает секунда за секундой. Когда покажется четырехчасовой, я как следует прицелюсь, и на железного коня снизойдет облако синего света. Сыворотка сделает свое дело, заморозит время и с ним пассажиров поезда. И тогда Дивные Девы пройдут по сияющему мосту, и поднимутся на борт, и заберут все, чего душа их пожелает, — как всегда поступали с поездами, а их за последние полгода набралась уже добрая дюжина.
Вдалеке белыми холмиками усеивали долину палатки возрожденцев, будто развешанные на просушку дамские носовые платочки. Стояла весна, и Верующие явились крестить свой молодняк в Смоляной реке. Внизу, под нами, шахтеры вершили свой монотонный труд: я чувствовала, как по всему телу, от подошв и до самых зубов, поднимается дрожь, словно чья-то рука неустанно трясет колыбель. В воздухе сеялась песчаная пыль, и вкус ее упорно не желал сходить с языка.
— Уже почти, — молвила Колин, и небесный багрец заиграл на ее волосах, будто вечерняя пыльная буря подожгла клок алого мха.
Фадва проверила пистолеты. Жозефина побарабанила пальцами о камень. Аманда, невозмутимая как всегда, предложила мне кусок жевательного табаку, но я отказалась.
— Надеюсь, ты не зря чинила эту штуковину, Часовщица! — улыбнулась она.
— Ото-ж, мэм! — буркнула я и не сказала больше ни слова.
Глаз привычно выхватил серые завитки дыма над холмами: четыре ноль-ноль, точно по расписанию. Мы схоронились за скалами и стали ждать.
Как так вышло, что я прискакала на дело с Дивными Девами, самой скандальной бандой преступниц в наших краях, — это, я думаю, тот еще сюжетец. Все из-за работы в агентстве — «Частные сыщики Пинкертона», или, для краткости, «Пинкертоны»[5]. Это, вообще-то, еще один, не хуже. Одну историю без другой не расскажешь, так что прощенья просим, «в начале было немного занудства». Начнем с того, что ни к тем, ни к этим я не собиралась. Жизнь мою распланировали еще во младенчестве, пока я цеплялась за материну юбку. В те давние времена я свое место знала, а в мире царил настоящий, добротный порядок — домашняя рутина, катехизис, весенние бдения, не то что сейчас. Днем я доила скотину, шила да читала Единую Библию. Вечерами вместе с другими шла проповедовать шахтерам, возвещать им о Последних Днях и уговаривать идти с нами — искать дорогу в Землю Обетованную. По воскресеньям с утра (непременно платье с глухим воротником!) все покорно слушали, как высокопреподобный Джексон неистовствует на амвоне. После этого я в порядке благотворительности шла помогать мастеру Кроуфорду, часовщику. Старик давно потерял зрение и света теперь видел с булавочную головку. Это было мое самое любимое занятие. Все эти крошечные детальки так идеально подходили друг к другу, рождая такую красоту — целый маленький мир, в котором можно навести порядок одним щелчком шестеренки. Будто само время отвечает касаниям твоих пальцев.
5
Национальное детективное агентство Пинкертона было основано в США Аланом Пинкертоном в 1850 г. Занималось охраной, сыском и расследованиями.