Выбрать главу

3

Они наскоро позавтракали яичницей с тостами, которые после трёх дней поезда пришлись весьма кстати, и вышли вновь.

Улица жила теперь увереннее. Золотистый свет, правда, исчез за то время, что они пробыли в помещении, только небо хмурилось свысока и молча накрывало сплетения проспектов, перекрёстков с суетящимся движением и тонких, как паутинка, переулков. Временами ряды домов вдруг расходились, улица прерывала на минуту бесконечный бег, и глазам открывалась мощёная площадь или тенистая зелень какого-нибудь парка.

В Ринордийске, как заключила Лаванда, было множество парков, но Феликсу из них всех приглянулся почему-то один, почти у самого центра — Турхмановский. Видимо, близость Главной площади придавала ему особый статус: он выглядел ухоженнее, чем большинство улиц и скверов, видно было, что за ним следили. Большие кованые ворота, чёрной решёткой встающие в небо, были приоткрыты на одну створку и охотно пускали посетителей внутрь.

Людей за оградой, правда, было не так много: несколько там, несколько здесь, компанией или парой, но чаще поодиночке. Они прогуливались бок о бок — кто не спеша, кто почти вприпрыжку, — и, хотя они не были вместе и не знали друг друга, можно было, если замереть и прислушаться, уловить тонкий-тонкий, едва различимый резонирующий гул. Это было как на вокзале, только там люди кричали, а здесь молчали, оставляли слова мыслями, и носилась по рядам здесь скорее не злость, а… что же, что же…

— Нравится парк? — сбил всё Феликс. Он будто хвастался чем-то.

— Тут красиво, — искренне ответила Лаванда. Высокие величественные деревья и вправду нравились ей, даже без листвы. Они выглядели старыми и мудрыми, проводившими не одно поколение приветственным колыханием ветвей.

— Считаешь? Тут красиво летом, — Феликс, прищурившись, огляделся, будто припоминал что-то. — Когда включаются фонтаны.

— Фонтаны?

— Да. Идём, покажу. Сейчас, правда, тоже ничего, но летом — ни в какое сравнение. Тут тогда всё блестит, сияет и много людей. Прямо праздник жизни.

Сойдя с асфальтовых дорожек, что огибали парк по краям, они углубились в тихую, нетронутую пока сердцевину: здесь всё пронизали гравийные тропинки, а между ними прилегла пожухшая прошлогодняя трава; местами ещё сохранился снег. Феликс указал на глубокие траншеи, тут и там пересекающие землю. Изнутри они были выложены плиткой и металлом.

— Вот, это фонтаны. На зиму их выключают. Они начинают работать только в конце весны.

— Как много, — удивилась Лаванда.

— Это один большой, по сути, — пояснил Феликс. — Фонтаны переходят друг в друга и замыкаются в одну систему. Когда правил Пихтарь, ему пришло в голову сделать из Турхмановского парка парк-фонтан, у него вообще была тяга ко всяким необычным штукам. Говорят, эту идею он подсмотрел где-то за границей.

Теперь Лаванда увидела: и вправду, рытвины были соединены, перетекали одна в другую. Вот широкая пиала, а вот от неё отходит правильный прямоугольник. От него же каскад ступенек поднимается ввысь, к большой плоской плите, а оттуда, наверно, вода устремляется вниз, как с обрыва, и с грохотом разбивается о гладь пруда, взбаламучивает спокойную ширь и тонет в ней. Но сейчас только неподвижные каменные уступы стояли здесь. Царили молчание и дремлющий покой.

— Правда, — продолжал Феликс, — говорят, горожане не оценили результат: называли Пихтаря вредителем и самодуром. В парк почти перестали ходить, хотя это всегда было популярное место… Но указом Пихтаря тут всё равно продолжали всё поддерживать в идеальном порядке. Этот парк-фонтан у него был чем-то вроде идеи фикс. Впрочем, — он кинул взгляд на гуляющих людей, — кажется, нынешнее поколение не разделяет мнения предшественников.

За фонтаном — по ту сторону каскада и плоской плиты — виднелось старое здание, и вид его чем-то привлёк Лаванду. Оно стояло в глубине парка, среди зарослей кустов и, утратив, видимо, со временем все яркие краски, терялось в зеленоватых тенях. Но даже и так было видно, что когда-то оно было очень красивым.

— А что это за дом?

— Какой? — Феликс обернулся. — А. Это дэка.

— Что? — не поняла Лаванда.

— Дворец Культуры. «Дэ Ка» — сокращённо. Ну, то есть сейчас это давно уже никакой не дворец, но в прошлые века здесь часто собиралась творческая богема. Писатели, художники, музыканты… Устраивали тут сходки.

— Что, правда? А известные люди там бывали?

— И известные тоже. Никогда же не знаешь заранее, кто станет известным, а кто нет, — Феликс как-то странно всматривался в «дворец», будто видел что-то, чего там не было.