— Это уже хорошо! Мои солдаты так просто с ног уже падают! Да и с едой напряг громадный…
— Ну, здесь-то теперь попроще станет. Мы вам запас привезли и еще подбросим. Население лишнее вывезем — у нас разместим. Места хватит, и в деревнях народ расселим.
Сказать, что я смог выспаться в последующие дни хоть разок, — означало бы сильно погрешить против истины. Теперь понимаю, отчего все офицеры-локаторщики выглядели настолько измотанными. Блин, да я и половины этих проблем решить бы не сумел! Как они тут выворачивались — ума не приложу! Три дня промелькнули как один. Вся наша бригада пахала как проклятая, и все равно легче не становилось. Как нам все-таки в Рудном повезло, что город оказался целым! Побывав в первый раз на ремзаводе, очень быстро вспомнил лагеря беженцев в Африке. Только вот там, в отличие от ремзавода, бардак царил… даже и описать невозможно какой! А здесь… здесь… тихо, если так можно сказать. Только тишина эта была какой-то нехорошей, тяжелой и гнетущей. Пусть со дня катастрофы уже и прошло достаточно времени, чтобы люди как-то успокоились и пообвыкли, но все равно… это смогли сделать не все. Многие так и не вписались до конца в изменившуюся реальность.
— По-разному было, — говорит мне пожилой военврач, жадно затягиваясь привезенными нами папиросами. Этого добра на складах хватало. — В самые первые дни здесь крыша очень у многих съехала. Раз — и навсегда. Так в себя и не пришли. Даже и на нас бросались. Не смогли принять наступившую реальность.
— И что с ними стало?
— Человек двадцать мы изолировали, они сейчас в отдельном помещении живут. Охраняем — они себя не контролируют. Кормим — иногда даже с ложечки. Но пока до этого дошли… Многие смогли вырваться. Кто-то ушел в тайгу, некоторые в город вернулись — никто не уцелел, как вы понимаете. Что с ушедшими — не знаю, их никто не искал, не до того было. Вообще, трагедия очень многих изменила, какие-то новые качества появились, а старые, наоборот — поблекли. Новые лидеры появились — народ вокруг них собирается. Надо их срочно отсюда вывозить! Людям тут делать особо нечего, в город их выпускать нельзя. А безделье — оно развращает, и очень сильно.
Громадный кирпич рухнул с души, когда однажды утром на станции рявкнул паровозный гудок!
Поезд!
Смогли-таки мост ребята починить!
В город поезд благоразумно не полез — остановился около станции, не подходя к разрушенным строениям. Оттуда нас и вызвали по рации.
Посадив в «Мамонт» полковника, несемся на станцию.
Вблизи поезд производил впечатление… издали — тоже. И даже еще более сильное.
Угольные платформы с установленными на них танками — спереди и сзади. Два наглухо закрытых стальных вагона (это еще откуда взяли?!) с ПТУРСами на крышах и торчащими из амбразур пулеметными стволами. Стоящий на тендере АГС… Еще какие-то вагоны — и тоже под броней, хоть и не так основательно. Из амбразур стволы торчат. Да и много еще всяких огнестрельных прибамбасов… Серьезно, мы все прониклись.
А следом за этим поездом подошел вполне себе нормальный грузопассажирский. Нормальный, ибо наличие в его составе двух платформ огневой поддержки (с пулеметами и АГС) никого из нас не смущало.
Когда из двери стального вагона, отдуваясь и ворча, спустился Калин, я ничуть не удивился. Кто, кроме него, смог бы задумать, а главное — воплотить в металл такое сооружение?
— За основу мы взяли обычный вагон-рудовоз. Их в городе до хрена и больше. Наварили по борту уголки и сделали направляющие. Обшили снаружи и внутри двадцатимиллиметровыми стальными листами. А по направляющим опустили между ними металлические кассеты с песком. Суммарно вышло сорок миллиметров только стального листа да плюс миллиметров шестьдесят-семьдесят песчаной засыпки. Никакая пуля не пробьет, и осколку это не по зубам. Да и снаряд не всякий, особливо если калибр небольшой. А снаружи установили решетчатые экраны для защиты от РПГ. — Довольный конструктор бронепоезда грузно топает вместе с нами вдоль вагонов, на ходу объясняя его устройство.
— И как — держит?
— Пробовали стрелять — до боевого отсека струя не доходит. Внешний слой дырявит — это без вопросов. А вот дальше — песок, он кумулятивный эффект здорово ослабляет. Так ведь и граната не сразу по борту бьет! Да и решетка… часто гранату вообще боком разворачивает — тут и вовсе бояться нечего.