– Ты убила его, – выдохнул Айден. – Ты убила моего брата.
Конрада убили потому, что он хотел всё рассказать. Конрада убили, чтобы его кровь направила магию пиявки. Но слишком рано, пришлось поспешить, ведь он хотел уйти от всего этого, предать Общество привратников. Слишком мало его силы накачала пиявка, так что даже обильная кровь дверь не открыла.
Магия была ключом. Кровь – всего лишь ручкой.
Айден выпустил тени в сидящую миссис Фаррел, но они легко отскочили от неё. Более того, Айден ощутил, что их отделили от него самого, отправили к общей массе вокруг. Запретные чары.
Николас поднял саблю, но её лезвие ещё мерцало тенями, и Айден предупреждающе вскрикнул, послал вспышку по связи, и Николас остановился, уловил.
Миссис Фаррел отгородила себя от мира невидимой завесой, через которую Айден не мог пробиться ни тенями, ни физически, пространство не пускало его незримым щитом. Да уж, понятно, почему такая магия считалась запретной.
От этих чар разило даже не смертью, а болью. Чтобы сотворить подобную магию, миссис Фаррел собирала последний вздох Конрада, случайные жертвы летом в большом городе, подумаешь, кто хватится бедняги, который получил в темноте пропитанный ядом укол под ребра и сам не понял от кого. Взрыв дикой магией соседа Конрада, он многое знал, а его боль была чистой и тоже вплелась в эти чары.
Айден распознал их в защитном куполе. В мерцающем пространстве перед миссис Фаррел. Она сплела чужую боль в чары, чтобы подготовиться и вылепить защиту.
Как когда-то Люциус Коули или отец Кристиана. Запретной магии всегда требуются жертвы.
Появился проход: что-то вроде двери, правильного прямоугольника совершенного мрака. Миссис Фаррел поднялась, по-прежнему сжимая в руках окровавленную шпильку. Повернулась к Айдену.
Он никогда не видел на лице живого существа такого торжества, переходившего в откровенное безумие.
– Я ждала так долго! – провозгласила она, и её глаза горели. Рядом с ней стояла чернота двери в тот карман пространства, который когда-то создал Люциус, чтобы спрятать свою книгу. – Так долго.
На миг в её взгляде мелькнуло что-то от прежней миссис Фаррел, которой она так долго притворялась:
– Ты ведь понимаешь меня, Айден. Ты тоже терял. И ради того, чтобы вернуть любимых, мы готовы на многое.
– Так всё ради этого? – поразился Айден. – Вернуть вашу мёртвую семью?
Она любовно огладила медальон с прахом:
– Мой сын снова будет со мной.
– И оно того стоило? Все смерти, вся боль…
– Конечно. Вся боль мира стоит возвращения моего сына. Это акт любви.
– Это акт жестокости.
– Ох, Айден, ты ещё слишком молод и не понимаешь, как глубока может быть скорбь от потери.
Она улыбнулась совершенно безумно, развернулась и шагнула в чёрный проем. В тот же момент барьер спал, а вот дверь никуда не исчезла. Скорбь от потери… Айдену хотелось завопить, что его потеря – это дань неуёмной жажде одной библиотекарши, которая решила, что чужие жизни ничего не стоят.
Айден стиснул в кулаке магию и метнулся за миссис Фаррел.
Николас перехватил его поперек туловища. Металл выпавшей из ладони сабли ударился о пол.
– Отпусти! – зашипел Айден. – Она не уйдёт!
Но Николас держал крепко, а когда Айден начал вырываться, ловко перевернулся, встав между ним и тёмным проходом.
В сжатом кулаке Айдена билась его магия. Но Николас стоял перед ним, безоружный и твёрдо смотрящий, настолько открытый, что Айден невольно усмирял ярость, бьющую и по связи.
– Ты не понимаешь! – проговорил Айден, отмечая, что повторяет слова миссис Фаррел, но не задумываясь. – Это она! Она стояла за всем! Она убила Конрада.
– Понимаю. Но ты не пойдёшь туда. Мы не знаем, что там.
– Карман пространства. Я догоню её и отомщу.
– А если дверь закроется?
Да плевать, хотел отозваться Айден. Он ради этого пришёл в Академию! Ради этого мига. Чтобы среди спущенных с поводка теней и чужих криков догнать убийцу брата, направить в её сердце силу и забрать её жизнь, её сущность.
– Ты должен быть на моей стороне, – сказал Айден.
– Я на твоей стороне. Именно поэтому не хочу, чтобы ты делал глупости. Посмотри вокруг! Ты нужен здесь.
Он развёл руками, но сказать ещё что-то высокопарно-поэтическое ему не дали. Со стороны налетела одна из теней, уже вполне сформировавшаяся пиявка с длинным хвостом. Она сбила Николаса с ног, а потом буквально протащила в сторону.
Путь был открыт. Айден сделал шаг.
Посмотрел на Николаса, тот на полу пытался стащить с себя тварь. Где-то позади остался раненый Роуэн. Вокруг бесновались дикие тени. Но ведь Айден в любом случае ничего с ними не сделает. Он никогда ничего толком не мог – но после смерти Конрада решил, что отомстит. Это в его руках. В его власти. Это то единственное чёткое, что он видел.