Ирен справлялась неплохо. Она смотрела, как проносятся деревья, и люди идут по дороге. Она не боялась, насколько он видел. Ее лицо было расслабленным.
Ей было удобно рядом с ним? Он не был ни с кем еще так в жизни. Он всегда задавался вопросом, что они думали о нем. А потом, когда получил татуировки, думал, почему они не могли думать о чем-то другом, а не о нем.
Он остановил машину за одним из магазинов женской одежды. Он хотя бы знал, что тут ей помогут.
— Оставлю тебя с этим, — он протянул ей кошелек Фрэнка. — Я подожду тут.
— Ты не пойдешь со мной? — спросила она.
— Нет.
Она нахмурилась, морщинки на лбу и между глаз были такими милыми, что он хотел их коснуться.
— Почему?
— Они не окажут тебе услуги, если я буду нависать за тобой, — он указал на татуировки на своем лице и шее. — Это я скрыть не могу, Ангел. Ты будешь в порядке. И если я буду нужен, оставь кошелек и приходи за мной.
— А если…? — она посмотрела на город, кусая губу. — А если там мои родители?
Он думал об этом, так что оставил машину там, где мог следить за людьми, идущими к магазину. Ее родители не приблизятся.
Конечно, был шанс, что она не была на них похожа. Они могли пройти мимо, и проблем станет больше.
И от страха на ее лице ему хотелось что-нибудь ударить.
— Я постою снаружи, — он вышел из машины и тут же обошел ее. Он открыл дверцу и протянул темную от чернил руку. — Идем, Ангел. Тебе нужно понять, кто ты на сцене.
— Я еще не была на сцене, — она сжала его ладонь, и он помог ей выбраться.
— Это не важно. Мы те, кем хотим быть на сцене. Каждая клеточка нашей души выходит, и вне выступления таких людей никто не захотел бы принять.
— Кто ты, когда выступаешь? — спросила она. Ее большие глаза смотрели на него, большие от любопытства и надежды, что он расскажет ей что-то необычное.
В тот миг он хотел быть всем, чего она ожидала. Он хотел быть хорошим, дать ей весь мир. Он буркнул:
— Хороший человек.
Он пошел к магазину, где собирался ее ждать. Часы, если понадобится. Но, скорее всего, она будет в магазине одна. При виде него все разбегутся от входа. И магазин поторопит ее с новой одеждой, чтобы вернуть посетителей.
Он надеялся, что она была не против.
Они добрались до магазина, и он понял, что все еще держал ее за руку. Вел ее в толпе людей, не отпуская.
Букер бросил ее пальцы, словно они обжигали его.
— Иди. Дай им понять, что тебе не нужна дешевая одежда. Нам нужно то, что прослужит долго.
— Хорошо.
Ее волос был таким светлым. Он не понимал, как кто-то мог источать столько невинности и доброты звуком.
Может, пока она будет в магазине, он сможет навести порядок в голове. Из-за нее он вел себя глупо. Букер кивнул ей и смотрел, как она уходила в магазин, колокольчик над дверью звякнул.
Перед магазином сесть было негде. Он не собирался сидеть на земле, так что прислонился к белой стене, скрестил руки на груди и решил ждать, сколько нужно.
Люди смотрели на него, проходя мимо, задерживались взглядами на татуировках на его ладонях, шее и лице. Они прижимали детей к себе и спешили увести их, убежать по делам.
Он не понимал их страх. Он не выглядел как тот, с кем хотелось поболтать, но он и не бросался на них. У него не было пистолета, и он не угрожал никому в городе.
Они боялись его, потому что не знали, как еще реагировать. Он отличался, и страх позволял им не сойти с ума.
Время пролетело быстрее, чем он ожидал. Он следил за людьми, а потом колокольчик звякнул снова, и Ирен появилась перед ним с пакетом в руке.
— Это все? — спросил он.
— Мне не нужно много.
— Ты должна была купить себе гардероб, — он махнул рукой на ее тело. — Чтобы покрыть все это не на один день.
— Я маленькая. Мои вещи не занимают много места.
Он сомневался, что она купила себе достаточно одежды. Это раздражало, и она заслуживала не обноски, но он при этом гордился ею по странной причине. Она не стала бездумно тратить деньги, что он ей дал. Она отыскала несколько вещей, которые уместились в один пакет.
Он не думал, что она пользовалась ими. Уже нет. Сначала ему так показалось, когда она пришла в их дом, дикая и испуганная, как котенок в бурю. Конечно, он сразу подумал, что она хотела, чтобы ее жалели.
Но она уже много раз себя проявила. Она пришла в цирк не из-за того, что хотела чего-то от остальных. Ирен просто хотела свободы.
Он протянул руку.
— Это было быстрее, чем я ожидал.
— У нас есть несколько минут? — спросила она, посмотрела на улицу, а потом на него.