— Я не знаю, о чем ты думаешь, девочка, но ты немедленно вернешься домой, и мы проследим, чтобы ты заняла свое место.
— Какое же?
— Нашей послушной дочери.
Она покачала головой.
— Вы не этого от меня хотели. Вы хотели раба. Девочку, которая выполняет все приказы и пропадает из виду, когда не нужна. Кукла для матери. Та, кого окружающие будут считать милой. И все.
Ее отец грозно шагнул вперед. Он медленно поднял руку к ее горлу, ждал, что она отпрянет.
Ирен этого не сделала.
— Смелая девочка, — пробормотал он. — Жаль, в тебе нет уже ничего от моей дочери.
Это не должно было ее задеть, но было больно. Даже получив свободу, она ощущала себя слабой рядом с ними. Она хотела одеваться, как ей нравилось. Выглядеть, как она хотела, с татуировками на коже, отличающими ее от девочки, какой она была у него дома.
Но слова жалили сильнее, чем она была готова признать.
Ее мать шагнула вперед, упирая руки в бока и хмурясь:
— Муж, что за человек может желать выбросить свою дочь?
— Тот, кто признает поражение.
Ирен старалась не сводить взгляда, но все же вздрогнула от слов отца.
Ее мама улыбнулась, как делала всегда, когда выбирала отца Ирен, а не свою дочь.
— Милый вот что мы сделаем. Ты — величайший пастор из всех, что видела церковь. Ты увидел демона в своей дочери, упустил хватку на ней, а теперь мы вернем ее. Она снова станет девочкой, которую мы растили.
Ей не понравилось, как они переглянулись. Так они делали всю жизнь, и она сразу понимала, что ее жизнь станет еще хуже.
Ее отец кивнул.
— Конечно, ты права. Как я могу сейчас от нее отвернуться? Она сбилась с пути.
Ирен выдавила:
— Я не пойду с вами домой.
— Пойдешь, дочь моя, — ответил он.
Ирен расправила плечи. Она не была маленькой девочкой, которая так долго их слушалась. Она вышла на сцену и выступила, пережила встречу со священником, и она больше не будет в их власти. Они ошибались, демона в ней не было. Просто она знала, чего хотела в жизни, и не боялась это взять.
Букер гордился бы ею, если бы видел ее сейчас. И он ударил бы кулаком по лицу ее отца.
Она сжала кулак, хотелось самой так сделать.
— Нет, — сказала она. — Я никуда с вами не пойду. Мне не нужно вас слушать.
Лицо ее отца переменилось, он думал, как лучше заставить ее делать то, что он хотел. В тот же миг продавец вышел из-за шторы и протянул ткань ее матери.
— Вот!
Вся ее семья застыла, надеясь, что мужчина не увидел того, чего не должен был. На миг ей показалось, что он мог ей помочь. Он окинул взглядом ее фигуру и медленно улыбнулся.
И Ирен поняла, что осталась одна.
— Ты — девушка из цирка? — спросил он. — Та, что внезапно появилась? Ты выступала с мужчиной в татуировках, если я правильно помню.
Ее отец развернулся.
— Ах, да, цирк, это нарушение закона? Мы позволили им остаться на наших землях ненадолго, но жестоким существам иногда нужно напоминать, кто глава в городе.
Ирен застыла, легкие сдавило от страха. Она забыла, что ее отец мог легко управлять Сент-Мартинвиллем.
Цирк не был нарушением закона. Она говорила с Фрэнком и знала, что они были там законно. Он следил за этим. Но ее отец мог пустить слухи и ложь, и люди в городе ему поверять.
Он все-таки был единственным в городе, кто мог спасти их души. С чего им не верить человеку, что был ближе всех к Богу?
Она выдохнула. Ее родители следили за ней, а она обдумывала варианты. Их было не так много. Вернуться в цирк и сообщить, что ее отец пойдет против них, надеясь, что он не сделает ничего слишком плохого. И просто ждать.
Ирен не нравилось ждать мига, когда он накажет, называя это волей Бога.
Или она могла пойти с ними. Они же не поступят с ней ужасно? Она все-таки была их дочерью.
Это звучало глупо. Они пытались провести с ней экзорцизм, так что не переживали за нее. Но девочка в ней, которая просто хотела, чтобы мама обняла ее, а отец сказал, что гордился ею, хотела дать им еще один шанс.
Всего один. Миг, чтобы услышать от них слова, которые всегда хотела.
Эта слабость заставила ее медленно кивнуть продавцу.
— Да, я была в цирке. Я пришла повидаться с родителями.
Он удивленно посмотрел на ее отца.
— О! Я не знал, что она была вашей дочерью.
— Она забыла путь, — сказал ее отец. — Мы напомним ей о нем.
— Не забыла, отец, — было важно исправить его. Ее не нужно было спасать. Она не пришла к ним, но продавцу не нужно было это знать. Но она пойдет домой с ними.
Если это спасет цирк от проблем с ее семьей, Ирен сделает все.