Чанёль обвёл взглядом кабинет, и именно в это мгновение стрелки часов остановились. Чаурим моментально поменялась в лице и покосилась на Пака, тот лишь ободряюще улыбнулся и поднялся на ноги.
— Это хороший знак! Ваш муж готов к разговору с вами! Можете спросить всё, что захотите. Но только один вопрос.
Старушка вздрогнула и прижала платок к губам. В потускневших от времени глазах сейчас искрилась надежда, руки потряхивало, и вся она была готова к встрече с покинувшим её мужем. Даже на щеках проступил лёгкий румянец. И Чаурим стало стыдно за то, что они пришли и вот так нагло обманывали её. Зарабатывали деньги на чужих страхах и ожиданиях. Мерзко.
— Я бы хотела спросить… — госпожа Чон всхлипнула, и её плечи мелко задрожали от глухих рыданий.
Воспользовавшись моментом, Чаурим мотнула головой в сторону часов, словно спрашивая у Чанёля «Что это значит?» Тот лишь скептически закатил глаза и подмигнул девушке.
И её переклинило. Именно сейчас. В эту секунду. Она смотрела на мужчину, окружённого искусственно созданными сумерками и призрачным сиянием свечей. Высокого, невозможно красивого, с копной густых волнистых волос и чёрными бездонными глазами. Словно сам Дьявол во плоти, поднявшийся из преисподней, легко играющий чувствами людей, ломающий их и переделывающий под себя.
И Чаурим совершенно определённо хотела быть сломанной — только бы его руками. И пусть лепит из неё, что хочет. Ломает и строит заново. Она вся его. Неважно — из-за магии, глупого сердца или чарующей красоты мужчины. Просто она его частичка и без него уже не сможет. Совершенно точно. Никогда.
— Спросите, хорошо ли ему там?
Чанёль согласно кивнул и вновь закрыл глаза, словно мысленно взывал к духу покойного. Пламя свечей затрепетало, будто от сквозняка, но очарованная Паком Чаурим не придала этому значения.
— У него всё хорошо, он очень по вам скучает, но просит отпустить его, так как ваше время ещё не пришло! — распахнув ресницы, проникновенно прошептал Чанёль.
Обогнув стол, он подошёл к старушке и, взяв её за руки, помог подняться.
— Закройте глаза и попрощайтесь с ним, скажите всё, что хотели, и отпустите с миром.
Та лишь кивнула и послушно зажмурилась, не замечая текущих по щекам слёз. Продолжая удерживать её руки, Чанёль обернулся и, найдя взглядом Чаурим, пренебрежительно скривил губы, покосившись на Со Ын. И вновь что-то гадкое мелькнуло в этих незаметных движениях и взглядах. Чанёль смеялся за спиной поверившей ему старушки, а Чаурим покорно поддерживала его, не в силах сказать и слова против. Всё же очарование Пака поистине пугающе, как бы противоречиво это не звучало.
— Я попрощалась, — наконец, прошептала старушка, бессильно опустившись на диван.
Чанёль же вернулся за стол и обвёл кабинет властным взглядом.
— Призываю тебе, дух, покинь этот дом и никогда не возвращайся! — громогласно объявил он, возведя руки к потолку.
Чаурим же затушила обе свечи лёгким дуновением с губ и застыла рядом с Паком. Сеанс был закончен. Цирк мог уезжать.
Когда извинившаяся Со Ын выбежала из кабинета, чтобы вдоволь нареветься в одиночестве, девушка торопливо распахнула шторы, заполнив комнату тусклым дневным светом. Чанёль, напевая что-то себе под нос, довольно складывал в чемоданчик свои вещи и с хитрецой поглядывал на Чаурим.
— Тебе не дают покоя часы, не так ли? — щёлкнув замочком, улыбнулся он. — Так вот, открою тебе маленький секрет — их забыли завести.
— Надо же, какое совпадение, — передёрнула плечами Чаурим, которой не терпелось уйти из этого дома.
— А ты, небось, подумала, что это дух покойного шалит? — Пак тихо засмеялся, прикрыв рот ладонью, чтобы госпожа Чон не услышала.
— Мы её обманули!
— Ну не скажи, — тут же посерьёзнел мужчина. — Эта старая склеротичка медленно сходила с ума, заодно вынуждая страдать всю семью! А мы сделали благое дело — «выгнали» духа и успокоили вдову. Глядишь, она перестанет слышать странные звуки, и мир вернётся в этот благословенный дом!
— Ты смеялся над ней, — упрямо возразила Чаурим, хмуря аккуратно выщипанные брови.
— Просто я от природы брезглив: мне неприятно держаться за сморщенные руки и уж тем более их целовать. Извини, вот такой я, ужасный и противный тип! — не на шутку рассердился Чанёль.
Вновь поссориться им не дал вернувшийся с прогулки Джинсу. Проскочивший вперёд няни, он забежал в квартиру и, торопливо стянув ботинки, с визгом бросился в открытый кабинет.
Увидев гостей, обрадовано улыбнулся и, подскочив к ним, повис на ноге Чанёля, вцепился в ладонь Чаурим и счастливо жмурясь, рассказывал о том, как играл с соседским котёнком и что бабуля скоро купит ему такого же. Потом интересовался, что они здесь делали без него и будут ли пить чай с кексом.
— Прости, малыш, но нам пора идти, — мужчина потрепал его по волосам и кивнул Чаурим. — Идём!
— Ой, и дедушка здесь?
Уже дошедшие до двери, молодые люди встали как вкопанные и недоумённо обернулись на Джинсу. Мальчик смотрел в сторону окна и хмурился, надув и без того пухлые щёки.
— Прости, что ты сказал? — усмехнулся Чанёль, чувствуя, как Чаурим сцапала его ладонь и начала нервно трястись.
— Дедушка пришёл, — ребёнок ткнул пальцем в пустоту и пожал плечами. — Он злится и смотрит на вас.
========== Глава 6 ==========
— Просто у ребёнка фантазия разыгралась! Ты же знаешь этих детей — насмотрятся всякой чертовщины по телевизору, а потом болтают об этом направо и налево, — расслабленно откинувшись на сиденье автомобиля, говорил Чанёль. — Хватит трястись! Мы с тобой заключили договор, а ты его в тысячный раз нарушаешь.
— Но я слышала, что дети действительно могут видеть души умерших! — упрямо талдычила Чаурим, не отрывая взгляда от лобового стекла, залитого мелким весенним дождём.
— Они не могут видеть того, чего не существует в природе! Когда ты умираешь, от тебя не остаётся ничего, даже тело со временем разлагается!
— Хочешь сказать, когда я умру — это будет конец? — в ужасе ахнула девушка.
— Именно! Максимум, что возможно — это реинкарнация, хотя и эту теорию я подвергаю сомнению, — задумчиво пожевал губу Пак. — Но ты подумай, что лучше — закончить своё существование в этой симпатичной шкурке или стать в следующей жизни зелёной гусеницей, которую слопает какая-нибудь ворона!
— Ты такой… непробиваемый! — взвыла Чаурим, сердито стукнув кулачком по колену. — Слышать тебя не хочу!
— Взаимно, — отрезал мужчина, раздражённо покосившись на завибрировавший мобильник.
Впрочем, коронное: «Да, малыш!» — он произнёс полным нежности и заботы голосом. Девушка лишь поморщилась, стараясь не вслушиваться в воркования Пака с Мин Сонг. Нет, она уже смирилась с наличием в его жизни невесты, но всё же слушать их полные романтичной чепухи беседы, была не готова.
— Что, любимая? — промурлыкал Чанёль, зажав трубку между плечом и щекой, пытаясь одновременно завести автомобиль. — Какая ты у меня умница!.. Нет, мы с Чаурим хотели быстро пообедать и возвращаться обратно в офис, так что все вкусности прибереги для ужина… Что?
Девушка вздрогнула, когда Чанёль внимательно на неё посмотрел, слушая невидимую собеседницу, и торопливо отвернулась к двери, пытаясь угадать, за какими из окон спрятался кабинет умершего господина Чон.
— Целую, — влюблённым голосом попрощался мужчина, после чего небрежно бросил телефон в карман пальто. — Мы едем обедать ко мне домой.
— Что?! — моментально отреагировала Чаурим. — Я не хочу к тебе домой!
— Мин Сонг приготовила обед…
— Я не хочу!
— Она очень вкусно готовит…
— Я не поеду!
— Ты имеешь что-то против моей невесты?
— Останови машину!
Чанёль резко затормозил и, забывшая пристегнуться Кан, едва не вписалась носом в приборную доску. В машине воцарилась пугающая тишина, было слышно лишь тихое урчание мотора да сбитое дыхание девушки.
— Я жду ответа, — мрачно произнёс Пак.