— А что, если я следующая? — замерев, шокировано прошептала Чаурим.
Она приложила руку к сердцу — оно продолжало равномерно биться под рёбрами, разгоняя кровь по телу. Неужели оно однажды остановится?
Ожесточённо смахнув слёзы, девушка подошла к зеркалу и всмотрелась в гладкую поверхность. Ей было жизненно необходимо поговорить с Бэком, вот только в стекле отражалась привычная обстановка ванной и её собственное бледное лицо.
— Бэкки? — робко постучав ногтями по зеркалу, позвала Кан. — Бэкки, пожалуйста!
Облокотившись на края раковины, Чаурим подалась вперёд, едва ли не касаясь носом стекла, но всё равно пропустила момент, когда его поверхность колыхнулась, а наружу вырвалась старушечья рука.
Сдавленно охнув, Кан вцепилась в морщинистое запястье в попытке расцепить пальцы, обвившиеся вокруг шеи. Хотелось закричать во всё горло от страха, но Чанёль был в соседней комнате, а он не должен даже догадываться обо всём ужасе, что его окружает.
— Проваливай, мерзкая старуха! — прохрипела Чаурим, упираясь пятками в гладкий пол и не позволяя утянуть себя в зеркало.
Зрачки начали медленно закатываться, а победный хохот вызывал нездоровую дрожь по всему телу. Извернувшись, девушка смогла схватить бритвенный станок и изо всех сил чиркнуть им по серой коже.
Рука тут же исчезла, а сама Чаурим рухнула на пол, громко кашляя и растирая онемевшую шею.
— Чау, ты в порядке? — в ванную влетел Пак и недоумённо уставился на барахтающуюся у его ног Кан. — Что с тобой?
— Поскользнулась! Руку дай! — сорванным голосом потребовала девушка.
Мужчина легко её поднял и прижал к груди, тут же зарываясь носом в растрёпанные волосы.
— Я же сказал тебе не исчезать, а ты убежала! — грустно улыбнулся он и неуверенно обернулся на дверь. — Может, прогуляемся?
***
Дождливые деньки наконец-то уступили место ярким и солнечным, многочисленные лужи подсыхали, деревья покрывались почками, а высыпавшие на улицу влюблённые парочки то и дело украдкой целовались и нежно держались за руки.
Чаурим смотрела на них с завистью и лишь прибавляла шаг, чтобы не сильно отстать от Пака. Всё-таки в нём не было ни капли романтичности — ни руки не подаст, ни дверь не откроет. Идёт напролом, держа руки в карманах, что-то рассказывает, смеётся, тут же сбивается с мысли и начинает объяснять заново.
Девушка хотела проявить инициативу и взять его за локоть, но потом поняла, что не имеет на это права. Чанёль не принадлежит ей, он жених Мин Сонг. И тот факт, что они иногда спят вместе, не делает их ближе. Даже сейчас они рядом лишь потому, что это необходимо им обоим. Паку нужно забыть о смерти учителя, Чаурим — о своих страхах. Вот они и гуляют, делают вид, что им безумно весело и их совершенно ничего не беспокоит.
Они несколько часов гуляли по парку, но увидев далеко впереди свободную скамейку, не сговариваясь со всех ног побежали к ней, в последний момент вспугнув попытавшуюся пристроиться там же парочку.
— Ах, мои ноги! — вытянув конечности, заныла Чаурим.
— Надо спортом заниматься, — нравоучительно заметил мужчина, остановив взгляд всё на той же парочке, теперь беззастенчиво целующейся в тени дерева. — Вот же отчаянные! Ах, времена, ах, нравы!
— Не строй из себя старикашку, — закатила глаза девушка. — Сам, небось, в юные годы девчонок по подъездам зажимал!
— То по подъездам, а это на виду у всех, — заворчал Чанёль. — Они меня смущают, может!
— Просто не смотри туда, — рассмеялась Кан.
Замолчав, они просидели некоторое время в тишине, восстанавливая дыхание и глядя на редких прохожих. Когда начали медленно зажигаться фонари, а последние гуляки покинули парк, Чанёль сунул руку во внутренний карман пальто и, недолго там порывшись, достал небольшой деревянный крест.
— Это что? — округлила глаза Чаурим, шокировано глядя на протянутую ей вещицу.
— Я не знаю, что ты там видишь, но говорят, что он отпугивает нечисть. Попробуй, вдруг получится!
— Откуда он у тебя? — осторожно взяв крест, поинтересовалась девушка.
— Купил в Италии. Он какой-то раритетный и стоит целую кучу денег! Как мне сказал местный рыночный прощелыга, с его помощью изгоняли демонов! — Чанёль широко улыбнулся, а Кан почувствовала странное спокойствие, словно отгородилась плотной стеной от окружающего мира.
— Ты веришь в Бога?
— В мире, где есть Дьявол, обязательно найдётся и Бог, — пожал плечами мужчина. — К тому же, человек устроен так, что должен во что-то верить.
— Ты конкретно веришь? — с нажимом повторила Чаурим.
— Не поверю, пока не увижу своими глазами, — фыркнул Пак. — Пошли уже, пока задница к лавке не примёрзла!
По дороге домой позвонила Мин Сонг и хорошее настроение тут же растаяло без следа. Глядя на ласкового умиротворённого Чанёля, воодушевлённо втирающего невесте, как он по ней скучал и думал весь день, сердце Чаурим начинало болезненно ныть, а на языке появлялся мерзкий привкус горечи и обмана.
Они уже подходили к подъезду, а Пак всё никак не мог наговориться, рассыпаясь в комплиментах и не глядя на мрачно шагающую за ним девушку.
— Да, любимая, я скоро буду дома! У меня есть пара дел, но они не срочные, так что оставлю их на завтра. Чаурим закроет офис сама, а я прямо сейчас выдвигаюсь! Купить что-нибудь на ужин? — ласково ворковал мужчина в трубку.
— Ничего не нужно, милый, ужин готов!
Чанёль и Чаурим встали как вкопанные, только сейчас заметив стоящую у подъезда Мин Сонг. Она сидела на капоте Ауди, вертя в ладони мобильник и не сводя насмешливого взгляда с возвращающейся с прогулки парочки. Внутри у Кан похолодело, а пальцы лишь крепче стиснули деревянное основание креста, спрятанного в кармане куртки.
— Ты что здесь делаешь? — подошёл к невесте Пак.
— То же самое хотела спросить у тебя!
— Я провожал Чаурим домой! Ей стало плохо, так что пришлось помочь. Не стал тебе об этом говорить — знал ведь, что всё неправильно поймёшь! — жалко оправдывался мужчина, не обращая внимания на поджавшую губы Кан.
— Именно поэтому вы возвращаетесь непонятно откуда, в то время, как твоя машина уже два часа стоит здесь? — усмехнулась Мин Сонг, продолжая хранить похвальное спокойствие.
Чаурим бросила торопливый взгляд на автомобиль Пака, припаркованный у соседнего подъезда, и лишь сейчас обратила внимание на то, каким грязным он оказался. Складывалось впечатление, будто накануне мужчина колесил на нём по размытым дорогам, с трудом преодолевая топи и лужи. Если учесть, что Чанёль был педантом, то ездить на грязной машине было для него кощунством. Так что случилось?
— Садись в машину и поехали домой.
— Я…
— Не хочу больше ничего слышать! — грозно рявкнула Мин Сонг, не сводя испепеляющего взгляда с жениха.
Чанёль на это лишь беспомощно закатил глаза и, подмигнув Чаурим из-за спины невесты, послушно сел в Ауди. Перед тем, как занять место за рулём, Мин Сонг пристально взглянула на Кан, окатив её таким холодным презрением и ненавистью, что девушка покрылась мурашками и виновато опустила голову.
Дождавшись, когда машина уедет, она торопливо забежала в дом и поднялась к себе в квартиру. Скинув верхнюю одежду, сразу прошла в ванную и, соблюдая необходимую дистанцию, вновь заглянула в зеркало.
— Бэк, покажись! Пожалуйста! — умоляла она, нервно переступая и готовясь в любую секунду выкинуть руку с крестом.
Прошло не меньше минуты, прежде чем в отражении показалось усталое, мертвенно-бледное лицо Бэкхёна. Обрадовано улыбнувшись, Чаурим подскочила к нему, сбивчиво рассказывая о случившемся. Парень слушал внимательно, хмурился и взволнованно сжимал тонкие пальцы.