Олег понятливо кивнул и взялся за газету, прихваченную со стола. Он внимательно вглядывался в печатные буквы, сверяясь с алфавитом в блокноте. Читал и беззвучно проговаривал про себя слова, смысла которых в большинстве случаев не понимал. Понятно – учится не спотыкаться при чтении. Такой настрой Панари понравился. Будет толк в парне, подумалось ему. Толк в чем?
И тут мастер понял, что уже принял решение оставить Олега при себе. Мысль эта была тем удивительнее, что знал его Панари всего полдня, но вот почему-то совершенно нормальным казалось взять случайного встречного под свою опеку.
Мастер Коста задумался: с чего бы такая трогательная забота о незнакомце. Нет, видно, что Олег – человек интересный, не глупый и старательный. Артефакты опять же. Но было еще что-то.
Вот оно! В тот момент, когда Панари не отдал оборванного подобрыша грастери Ройсали, хотя еще чуть-чуть – и его бы разделали на жаркое тонкими кусочками. Так вот, в этот момент мастер принял Олега если не душой, то задним умом за своего. За того, кого защищаешь.
Не рациональное объяснение, но оно Панари устроило. Он украдкой посмотрел на спутника, тот заметил взгляд.
– Сиди уж, – проворчал мастер.
За окном совсем стемнело, и комнату освещали две масляные лампы. Одну прихватил Олег, вторую Панари повесил на крюк в потолке. К доскам в этом месте прибили лист жести, чтобы жар из колбы не нагревал дерево. Сажа была старательно вытерта: Вайна постаралась. Несмотря на свои годы следила она за порядком крепко, не пропуская ни единой мелочи. Старческая неаккуратность, приходящая в зрелом возрасте ко многим, хозяйку гостиницы обошла стороной. И сама она всегда выглядела безупречно, не позволяя себе появиться на людях в мятой блузе или юбке даже с едва заметным пятнышком жира в складках.
Панари сдвинул ширму, отделявшую умывальню, и показал Олегу на ночной горшок. Тот снова скривился и даже побледнел. Вот привереда!
– Ладно, если не можешь лить струйку в спальне, то нужник во дворе, вон, в окно виден. Только не топочи тут.
Компаньон выглянул во двор и понятливо кивнул. Мастер Коста же про себя возблагодарил Творца за чистоплотность подобрыша: он и сам предпочитал пожурчать хотя бы с крыльца, но не там, где спят.
Олег вообще оказался парнем, за собой следящим. Он тщательно умылся и как дитя леденцу обрадовался бутылочке зубного полоскания. При этом, правда, вопросительно показал странный жест – словно резал зубы – но удовлетворился и тем, что дали.
– Спи что ли, – Панари указал своему спутнику на одну из кроватей. – Если читать будешь, то не шуми и лампу не забудь погасить. В нужник если сходишь, то потом дверь на задвижку закрой.
Понятное дело, что смысле каждого слова до Олега не доходил, но мастер Коста сопровождал каждую фразу жестами, наглядно объясняя, что он имеет в виду. Олег кивал. Правильно, пусть привыкает к человеческой речи, быстрее говорить начнет.
Засыпал Панари под шуршание карандаша по бумаге – его нежданный сосед что-то выписывал из газеты.
Утро началось со стука в дверь. Будил постояльцев сам Клао, впрочем больше особо и некому. Вайна наверняка возилась со стряпней к завтраку, Большому Рохо такое поручение вряд ли кто рискнул дать, потому как результат был бы непредсказуем. С него сталось бы и дверь сломать, чтобы убедиться, что гости встали. И ведь потом не придерешься: молодой хозяин велел всех разбудить.
В зале уже сидел вчерашний господин в странном наряде. Он рассеяно посмотрел на Панари и Олега, но даже не кивнул. Мастер Коста отметил про себя, что господин – первостатейный хам, но в самом деле нисколько не расстроился такому поведению. Меньше будет поводов у незнакомца пристать с разговорами. И столик он выбрал в другом конце.
Старая Вайна расстаралась к завтраку яичницей, сырой ветчиной на свежих хлебцах, молодыми огурцами под слабой солью, пучочками строматте (Олег подозрительно к ним принюхался прежде чем попробовать) и горячим крелом. Крел у Вайны всегда был хороший, его она заказывала аж в Контрарди, несколько раз и Панари доставлял ей бумажные свертки, запечатанные фирменной сургучной печатью торгового братства Греммо.
– Все в порядке, дядя Панари? – Клао вышел в залу, вытирая руки расшитым полотенцем.
– Да, спасибо. Хороший день, надеюсь.
– Даст Творец. Когда поедете?
– Да вот сейчас поедим и будем собираться. Да и собирать нечего.
Клао присел за столик к мастеру и мотнул головой в сторону Олега.
– Что за родственник, если не секрет большой?