Она растянулась на кровати Сета, не откидывая покрывала, а просто завернувшись в одеяло, которое он ей дал. Она лежала там, в темной комнате, и старалась сосредоточиться на мыслях о Ниалле, о том, как бережно он обнимал ее, когда они танцевали, о его мягком смехе у ее шеи.
Но не Ниалл приснился ей, когда она уснула — это был Ириал. Это был кошмар, способный соперничать с худшими кошмарами, которые ей когда-либо снились. Глаза Ириала смотрели на нее с лиц насиловавших ее мужчин, мужчин, которые держали ее и делали с ней такие вещи, что слово «изнасилование» по сравнению с этим казалось слишком мягким.
Это его голос эхом отражался в ее голове, когда она силилась проснуться и не могла.
— Скоро, a ghra, — шептал он губами тех мужчин, — скоро мы будем вместе.
Глава 14
Поскольку Летний Король повсюду разыскивал его, Ириал отправился в место, где вероятнее всего было застать фаворитов Двора: в «Руины волшебного замка». Лучше дать время Кинану еще немного потомиться перед встречей. Чем больше Летние правители нервничали, тем более эмоциональными они становились, и Ириал мог славно подкрепиться. Тем временем он бы хорошенько повеселился, глядя, как Ниалл вьется вокруг Лесли, демонстрируя собственнические чувства, такие нехарактерные для Летнего Двора.
То, что Лесли привлекает Gancanagh, было вполне логично. Ее растущей связи с Ириалом было достаточно, чтобы сделать ее привлекательной для любого представителя Темного Двора. Пусть Ниалл и покинул Темный Двор много лет назад, он все еще был связан с ним. Это был его Двор, которому он принадлежал вне зависимости от того, каким был его выбор.
Так же как и Лесли. Она может не знать, может не осознавать этого, но что-то в ней распознавало Ириала как пару. Она выберет его. Даже рейды с Ищейками Габриэля не приносили такого удовлетворения, как осознание того, что скоро эта маленькая смертная будет принадлежать ему, что она станет источником, из которого он станет пить эмоции смертных. Оттенки и дразнящие вкусы, которые он уже смог почувствовать через нее, были отличным началом того, что вскоре произойдет. Темный Двор кормился фейри так долго, что утратил возможность питаться от смертных, — пока Рэббит не начал чернильный обмен. Поэтому, когда обмен завершится, станет гораздо лучше. Она достаточно сильная, чтобы справиться с этим. Теперь ему оставалось только ждать, убивать время и чем-то заполнять часы до тех пор, пока она не будет полностью принадлежать ему.
Ириал лениво поддразнил Ниалла:
— Разве тебе не нужен охранник или что-то в этом роде, малыш?
— Могу спросить о том же. — Лицо и голос Ниалла выражали презрение, но эмоции били через край. Все эти годы Gancanagh продолжал волноваться о благополучии Ириала — хотя Ниалл ни за что не признался бы в этом вслух — и нечто сделало это беспокойство гораздо более отчетливым, чем обычно. Ириал мысленно отметил, что нужно будет попросить Габриэля разобраться.
— У мудрого короля есть стража, — добавил Ниалл. Беспокойство в его голосе отдавало неподдельным страхом.
— У слабого короля, ты имеешь в виду. Темного Короля нет необходимости баловать. — Ириал сосредоточился на новом развлечении: Ниалла теперь было гораздо легче спровоцировать, и Ириал чувствовал к нему гораздо более сильную привязанность. В лучшем случае это была горькая радость — отведать эмоций Ниалла.
Одна из официанток — рэйфа[23] с мерцающими в глазах полумесяцами — приостановилась. Одна из Far Dorcha.[24] Смертоносные фейри обычно не задерживались долго при слишком веселом Летнем Дворе. Еще одно приятное развлечение. Он поманил ее к себе.
— Милая?
Она взглянула на львят, рябинников и на сердитое лицо Ниалла — не потому, что беспокоилась, а чтобы определить, где они находились. Рэйфы умели управлять собой почти в любой опасной ситуации: никто не избежит объятий смерти, если она этого хочет.
— Ириал? — голос рэйфы разнесся в воздухе, бодрящий, как глоток лунного света, тяжелый, как земля погоста на языке.
— Принесешь мне горячего чайку? — Он сложил большой и указательный пальцы вместе. — И добавь капельку меда.
Присев в глубоком реверансе, она обошла собравшихся фейри и скрылась за стойкой бара.
Такая бы прекрасно смотрелась дома. Возможно, ей захочется сменить обстановку.
Лениво улыбнувшись сердито уставившимся на него фейри, Ириал последовал за ней. Никто не встал у него на пути. И не встанет. Может, он и не их король, но он король. Они не осмелятся — не смогут — напасть на него или помешать ему, неважно насколько сильно он ранил их нежные чувства.