— Я слышал о чернильных обменах со смертными, подозревал, что Лесли — одна из них, но узнать секреты Темного Двора совсем не просто. Она всего лишь еще одна смертная. Я не могу спасти их всех, и если придется пожертвовать одним или двумя смертными ради большинства… Что ж, все идет своим чередом, как и раньше. — Кинан не отступил и не позвал на помощь охранников. — Мы можем воспользоваться ситуацией и получить то, что нужно нам обоим.
— Ты поощрял мой интерес к Лесли, заставил меня ослушаться Эйслинн, мою королеву, твою королеву!
— Да.
Ниалла почти трясло от гнева, и внезапно все слова Кинана обрели новый смысл: истина, которую Ниалл не рассмотрел, доверие, граничащее с глупостью… Словно нож в самое сердце.
— И ты ни капельки не раскаиваешься? А если она страдает…
Кинан пожал плечами:
— Ириал — угроза для нашего Двора. Темный Двор слишком ужасен, чтобы позволить ему процветать. Ты не хуже меня знаешь, на что они способны. Ты носишь шрамы. Я не позволю ему стать настолько сильным, чтобы угрожать нам, и тем более — нашей королеве. Его нужно контролировать на каждом шагу.
— Тогда почему ты ничего мне не сказал? — Ниалл наблюдал за своим королем, надеясь на ответ, который ослабит тяжесть, угрожающую сломать его дух, так же как когда-то это сделал Темный Двор.
Но Кинан не предложил ему такого ответа.
— И что бы ты сделал? — спросил он. — Сказал бы девчонке? Я видел, как тебя мучают сомнения относительно ее. Мой план был лучше. Мне было нужно, чтобы ты на чем-то сосредоточился. Она ничем не хуже, чем любая другая цель.
Ниалл знал, что в словах его короля есть логика; он столетиями слышал, как рассуждал король, соблазняя смертных, которые теперь были Летними Девушками. Но это ничего не меняло: преданность и дружба Ниалла были вознаграждены игнорированием и даже пренебрежением.
— Не могу… принять это. И не приму, — проговорил Ниалл. — С меня довольно.
— Что ты имеешь в виду?
И Ниалл произнес те самые слова, которые могли отменить данную им клятву:
— Я больше не подданный Летнего Двора. Ты мне больше не король.
Вот так просто оказалось покончить с тем, что было ему дорого. Всего несколько слов — и он снова один в целом мире.
— Ниалл, подумай хорошенько. Все это не стоит того, чтобы уходить. — Кинан больше не казался Ниаллу тем, кем он его считал все эти годы. — Что я должен был сделать?
— Что угодно, только не это. — Ниалл шагнул к Кинану. — Я предпочту быть одиночкой без Двора, дома и короля, чем быть пешкой в чьих-то руках.
Он не злился, не проронил слезы, не хлопнул дверью. Он просто ушел.
Спустя несколько часов Ниалл все еще бродил по улицам Хантсдейла. В городе проходило какое-то мероприятие, и повсюду было полно людей. Гам со всех сторон дополнял звон в ушах Ниалла. Я не лучше Ириала. Я сделал бы ее такой же зависимой, как те наркоманы, которых она боится. И его король знал об этом, пользовался этим. Я подвел ее.
Он нечасто жалел о том, что следовал за другими и никогда никем не руководил. Но теперь, шагая по грязным улицам смертных, он спрашивал себя, правильный ли сделал выбор давным-давно, когда Ириал предложил ему стать своим преемником. По крайней мере, у меня было бы больше возможностей.
Ниалл пробирался сквозь толпу, состоящую в основном из смертных. Фейри, смешавшиеся с ними, поспешно отступали с его пути. Толпа зашевелилась, и Ниалл увидел Ириала, который топтался перед витриной магазина.
— Слышал, твои дела идут хорошо, — сказал Темный Король, — но уже начал думать, что мои фейри ошиблись.
— Я хочу с тобой поговорить, — начал Ниалл.
— Я всегда рад тебе, Gancanagh. Это по-прежнему правда. — Ириал указал рукой на небольшой парк через дорогу. — Давай прогуляемся.
Торговцы продавали сладости со своих тележек, захмелевшие смертные смеялись и кричали. По-видимому, в городе проходила какая-то игра или кто-то давал концерт. На улицах толпилось столько народа, что дорожное движение было невозможно. Темный Король потерялся среди остановившихся автомобилей, водители которых со злостью давили на клаксоны, миновал группу смертных, бездарно поющих какую-то песню в сопровождении странных телодвижений, которые, по всей видимости, должны были представлять танец.
Оказавшись в парке, Ириал махнул рукой в сторону каменной скамейки, которую только что до блеска вычистили его фейри:
— Тебе должно здесь понравиться. Или хочешь пойти…