Она начала отступать назад.
— Не надо. Я хочу знать. — Внезапно она остановилась. — Это моя вина, да? Это из-за меня ты…
— Нет.
— Я думала, фейри не лгут. — Ноги ее подкосились, и она упала на колени на красный пол.
— Я не лгу. В этом нет твоей вины.
Все его попытки быть настоящим Темным Королем, Королем Ночных Кошмаров, шои насмарку, когда она выглядела такой потерянной. Во всем был виноват он и только он.
Пытаясь усидеть прямо и не потянуться к нему, она схватилась за ковер, испачкав пальцы в крови.
— Для чего их сюда привели? Почему они…
Она явно не собиралась прекращать задавать вопросы, поэтому он перестал избегать их:
— Когда я пресыщаюсь, я могу накормить своих людей и дать тебе немного свободы. Мои фейри голодны лишь немного, не настолько сильно, чтобы причинить им непоправимый вред. И если бы ты оставалась в номере, то ни о чем бы не узнала.
— Выходит, мы замучили их, чтобы…
— Нет, не мы. Ты никого не мучила. — Он видел, как она пытается ухватиться за ужас, который хотела сейчас испытать, и чувствовал, как он проникает в его кожу. Ириал вздохнул. — Не стоит так остро реагировать.
Лесли рассмеялась, но смех ее был больше похож на плач.
Он опустился на пол возле нее:
— Бывает и хуже.
Он не стал ей говорить, что это «хуже» неизбежно, если мир между сезонными Дворами станет крепче, что все это — лишь один шаг на их пути. В течение нескольких ударов сердца она смотрела ему в глаза, потом наклонилась и положила голову ему на грудь.
— А вы можете отбирать для этого каких-нибудь преступников?
В глубине души ему было грустно от того, что она приняла смерть этих людей, но он знал, что это ее смертная сущность влияет на здравость его суждений. Он отмахнулся от горечи.
— Я попробую. Я не могу изменить то, для чего ты нужна мне, но я могу хоть немного поберечь тебя.
Она напряглась в его руках.
— А если это будет слишком? Что тогда? Что будет, если мой разум…
И он ответил ей, признаваясь в своей слабости:
— Я не думал об этом, Лесли. Мне только было нужно, чтобы в твоем теле оставалась жизнь. Большинство смертных, которые проходили через чернильный обмен… больше не могли жить, как раньше. Но я не хочу, чтобы ты лежала в коме. И если для того, чтобы ты могла быть в сознании несколько дней или часов, необходимо, чтобы смертные умирали или погружались в безумие…
— Ты это сделаешь, — шепотом закончила она.
Глава 35
Ниалл вернулся во дворец на холме, чтобы собрать свои вещи. В комнату вошла Эйслинн.
— Я не хочу снова это обсуждать, — начал он, но Эйслинн вдруг отступила в сторону.
Возле нее стояла Лесли. Она была бледной, под глазами залегли темные круги. Голубые вены так ясно просвечивали сквозь ее кожу, что сама кожа Лесли казалась Ниаллу синеватой.
— Она хочет поговорить с тобой… не со мной, — сказала Эйслинн и ушла, закрыв за собой дверь и оставив Ниалла с Лесли наедине.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Ириал передает привет.
Ее движения были такими же неестественными, как и ее голос. Она прошла к окну и выглянула на улицу. В воздухе вокруг нее танцевали тени. Точно такие же тени он видел в глазах Ириала — бесформенные фигуры, колеблющиеся и танцующие на краю пропасти. Теперь они кружились вокруг Лесли, словно свита из порожденных кошмарами фрейлин.
Ниалл не знал, что делать, говорить или думать. Он просто выжидал.
Лесли глянула через плечо:
— Мы можем уйти? Я не могу делать это здесь.
— Делать что?
Она одарила Ниалла, как ему показалось, безразличным взглядом:
— То, о чем мы говорили раньше.
И он понял, что случилось нечто настолько ужасное, что заставило ее уйти от Ириала.
— Ты поможешь мне, Ниалл? — спросила она. — Мне нужно, чтобы все встало на свои места.
На мгновение Ниалл засомневался, кто его просит — Лесли или Ириал. Ее голос звучал как-то неправильно, а слова не соответствовали тому, что он слышал от нее раньше. Но это было неважно. Вокруг нее плясали тени, и он дал единственный ответ, который мог предложить любому из них:
— Да.
Лесли даже сейчас чувствовала странный шепот сущности Ириала, который прокатывался по ней изнутри. И ей было приятно, несмотря на то, что она собиралась положить всему этому конец. То, что он ей дал, и чего ей это стоило, было неприемлемо для них обоих. Лесли было бы легче, если бы она могла называть его злым, но во всей этой истории не было места моральным ценностям. Такой ответ был бы слишком прост. Ириал делал то, что считал необходимым, чтобы спасти своих людей, совершал поступки во благо, как он думал, своего Двора, включая и все, что он сделал с ней. Но это явно не было лучшим решением для нее самой или для всех тех людей, которых замучили фейри Темного Двора. И очевидно не будет на пользу тысячам смертных, которые неизбежно окажутся втянутыми в планы Ириала, как только он устанет от нее или впадет в еще большее отчаяние.