========== Часть 1. Глава 1. Двери ==========
Мне всегда говорили, что человек обладает правом выбора. Что выбор - это единственное, чего у нас не отнять. Из множества вариантов своего будущего человек выбирает то, что ему близко. И, следовательно, может сам построить свою жизнь и свою судьбу. Мне говорили: «Всё в твоих руках, Аня! Ты сама можешь сделать свою жизнь такой, какой захочешь». Они говорили это с улыбкой уверенности на лице, как будто вручали мне в распоряжение эдакий ключ ко всем замкам в этом мире. А я всегда улыбалась в ответ и говорила: «Да, конечно». Вот только этот ключ меня совсем не радовал. Потому что я никогда не знала, действительно ли я хочу открыть эту дверь? И хочу ли я именно эту дверь, а не соседнюю? А если я ошибусь?
Право выбора – это, конечно, здорово. Наверно. Но, по правде говоря, я всегда предпочитала, чтобы кто-нибудь открывал все двери за меня.
Я училась в девятом классе, когда мне пришлось сделать самый важный выбор в своей жизни. Родители не уставали напоминать, что этот год очень ответственный и трудный. Что настало время подумать о своём будущем. Мать хотела, чтобы я поступала в техникум, а отец настаивал на продолжении учёбы в школе и получении высшего образования. Они часто ссорились из-за этого. И каждая ссора заканчивалась вопросом: «А сама ты чего хочешь, дочь?». А дочь, то бишь я, никогда не отвечала. Не потому, что боялась окончательной размолвки родителей, если я приму чью-либо сторону, просто… Я не знала. Я действительно не знала. Нет, даже не так. Мне просто было всё равно.
С приближением зимы и пробных экзаменов страсти в моём доме накалялись. Родители неделями не разговаривали друг с другом, а я старалась не разговаривать с ними обоими. Мне было всего пятнадцать, но я была не дура и уже тогда понимала, что причина их ссор не во мне. Я училась на отлично, и никаких проблем с экзаменами не было. Нет, в самом деле, я училась на одни пятёрки. Я была уверена, что смогу окончить школу с золотой медалью, если родители захотят этого. Так шли дни, а я терпеливо ждала, когда взрослые придут к какому-нибудь соглашению, чтобы мне самой не пришлось ничего решать.
Это случилось, когда выпал первый снег, в начале ноября. Мы с моей одноклассницей Машей возвращались из школы. Неторопливо шли на остановку троллейбуса и молчали.
Снег падал под ноги и тут же таял, превращаясь в грязное хлюпкое месиво, чёрные острые ветви деревьев прорезали серое, затянутое низкими тучами небо, а мы всё молчали. Маша была не в настроении, она получила трояк по алгебре за самостоятельную, а я - очередную пятёрку. Небось, снова завидует мне, думала я, уставившись на тёмный мокрый асфальт и стараясь не забрызгать грязью новые сапоги.
Маша, как и я, была отличницей, но то и дело отставала от меня. Вся её школьная жизнь была похожа на соревнование. Со мной.
Я бросила косой взгляд на промокший меховой воротник её зелёного пуховика, который весь наш класс считал «отстойным». Маша тоже шла опустив голову, но я заметила капли растаявшего снега на стёклах её очков и хотела сказать ей об этом, но подумала, что Маша знает это и без меня. И я снова отвернулась.
Мы простояли на остановке минут десять, когда я вдруг заметила, что Маша дрожит. Первая мысль: «Плачет?». Но, посмотрев в её сухие холодные глаза, я поняла, что она просто замёрзла. Сгорбившаяся, с мокрой чёлкой и покрасневшим носом, она стояла, спрятав руки в карманы, то и дело легонько вздрагивала и тут же переступала с ноги на ногу, как будто стараясь подавить, прогнать эту дрожь, и шумно выдыхала белые облачка пара. Она была такая серьёзная и от этого ещё более смешная в своём нелепом зелёном пуховике, что внутри меня невольно образовалось чувство, похожее на жалость. Маша, отличница в очках, над которой открыто издевается весь класс. Маша, которая совершенно не умеет одеваться и ходит в церковь каждое воскресенье. Всегда серьёзная и скромная, и даже невольно заражающая окружающих своей принципиальностью. Просто Маша. Мы никогда не были хорошими подругами. Просто учились вместе.
Я уже почти смирилась с её молчанием, когда Маша вдруг произнесла моё имя, по-прежнему не поднимая головы.
- Ань… Я тут подумала… - она запнулась, но тут же откашлялась и продолжила своим обычным, чуть официальным тоном: - У меня день рождения в субботу. И я тебя приглашаю.
- Меня? – глупо переспросила я, прекрасно понимая, что стою перед ней с разинутым ртом, но не в силах ничего поделать с этим.
- Да, - она кивнула и снова поёжилась, никак не реагируя на моё удивление. – Просто я подумала, что это естественно - приглашать друзей на дни рождения. Я никогда этого не делала, но этот год особенный. Может, он последний, а потом наши пути разойдутся.
- А-а-а-а, - протянула я. – А кого ещё пригласишь?
- Ленку наверно.
Я точно знала, что больше друзей у Маши нет, но всё равно спросила:
- И всё?
- Да. И всё, - ответила она с тем же невозмутимым видом. – Родители переночуют у друзей, сестры тоже не будет. Так что, вы с Леной даже можете остаться на ночь. Это первый год, когда мне позволено такое, поэтому имейте в виду, что придётся оправдать доверие родителей. И ещё мы не должны засиживаться до поздна, потому что утром мне в церковь.
Помню, что в ответ на это я сказала нечто вроде нечленораздельного «угу», а потом пришёл Машин троллейбус и мы попрощались.
Конечно, тогда я не думала, что стою на пороге каких-то кардинальных перемен в своей жизни. Тогда я даже не сознавала, что передо мной было две двери: одна вела в Машин день рождения, другая - в обычный субботний день, который я могла выбрать, если бы отказалась. И от этих мыслей меня пробирает мелкая дрожь, совсем как Машу в тот холодный осенний день на остановке. От мысли, что я просто вернулась бы домой после школы, сделала бы вечером половину уроков на понедельник и послушала, как скандалят отец с матерью. Скандалят не потому, что волнуются о моём будущем. Просто уже не любят друг друга.
И всё шло бы своим чередом, как и раньше. И не было бы всего этого. От этих мыслей трясёт и становится холодно. И очень больно в груди.
2
В тот субботний день с утра повалил снег и так и шёл до вечера. Притом, что его не было аж с самого понедельника, когда мы с Машей стояли на остановке. Возможно, этот день так врезался в мою память ещё и потому, что после серой, грязной и слякотной недели улицы вдруг оделись в белоснежные, сверкающие в свете фонарей одежды, и я невольно улыбнулась, глянув в окно. Было очень красиво. И как-то легко на сердце.
Я вернулась из школы ещё около двенадцати, потому что по субботам было всего три урока, но до назначенного часа так и прошаталась без дела, поглядывая то в окно, то на лежащий на столе подарок. Мы выбирали его вместе с Леной, которая удивилась этому неожиданному приглашению не меньше моего, и в итоге купили подарочное издание «Братьев Карамазовых». Маша любила читать, а мы с Леной понятия не имели, чем можно угодить её специфическому вкусу, и решили, что с классикой уж точно не прогадаем.
В пять мы с Леной договорились встретиться у Публичной библиотеки, а потом вместе поехать к Маше. Не зная, чем себя занять и почему-то нервничая, я побросала в сумку кое-какие необходимые вещи, зубную щётку и деньги на проезд, и зачем-то приехала на полчаса раньше.
Уже начинало темнеть, а снегопад усиливался. Мягкие снежные хлопья превратились в мелкие, острые, жалящие кожу крупинки, и я довольно скоро начала замерзать. Прохожие всё спешили куда-то, опустив головы и подняв воротники, а я чувствовала себя оторванной от них, застывшей посреди этого холодного мира, прямо посреди зимы. Наверное, тогда я впервые испытала это чувство оторванности от чего-то всеобщего, и это ощущение мне до того не понравилось, что томившееся весь день волнение начало перерастать в нервозность.
Возможно, это было вызвано тем, что я редко ночевала вне дома, точнее даже не редко, а всего второй раз. А первый был у Лены, год назад. Вы, наверно, уже поняли, что я была не из «тех» девушек. Не из «тех», в смысле, не из популярных. За мной не увивались одноклассники, даже за косички не дёргали в детстве. Я никогда не была в ночных клубах и никогда не встречалась с мальчиками. Достаточно было посмотреть на мою подругу Машу, чтобы понять, что я немногим от неё отличаюсь. Ну, разве что, очки не ношу и не хожу с такой регулярностью в церковь. Ну, и к учёбе не отношусь с таким рвением. Просто у меня всё само получается. Во всяком случае, так всегда говорила Маша, когда завидовала моим успехам. Говорила, поджав губы и отвернувшись, словно я была не достойна даже взгляда. Сейчас я с трудом понимаю, почему пошла тогда на этот день рождения и почему вообще дружила с ней. Но сейчас я знаю, что порой бывает очень сложно определить границы того, насколько дорог тебе человек. И только когда что-то случается, ты осознаёшь, что да, дорог.