– Нам пора. Ты поправляйся, ни о чем не думай. Тебе это вредно.
На прощанье они еще раз пожали друг другу руки. Демс заметил, как бинт на ладони Ильи слегка окрасился в алый. Скипи тихо выскользнула за дверь, обернувшись всего один раз, чтобы махнуть Димарику рукой.
Грей остановился в дверях:
– Увидимся, Демс.
А потом он вышел вслед за ней и Димарик остался один, прислушиваясь к строчке их стихающих шагов. Хлопок двери оборвал эту нить.
Демс был спокоен и опустошен. В ушах стоял звон, а глаза щипало от высохших слез.
Он взял с тумбы сверток и сорвал хрустящую бумагу. Внутри была книга. Каверин. «Два капитана». Они читали ее очень давно, в школе. Именно эту, с обложкой залитой компотом и красным заклеенным корешком. Это было совершенно в стиле Ильи. Демс раскрыл книгу и полистал. На одеяло вдруг соскользнула закладка. Он поднял ее, и слезы снова навернулись ему на глаза. Слезы вновь обретенного детства. Три загорелых мальчишки солнечно улыбались со старого потертого снимка. И сквозь толщу времени Димарик снова расслышал их смех.
***
Солнце уже скрылось за домами. Люди в окнах уютно хлопотали по дому. Ксюха и Жека сидели во дворе на лавке. Несмотря на осенний холод, им было хорошо и уютно. Жека раскупорил вино, а Ксюха подставила стаканчики, и пурпурная жидкость заплескалась в мягком пластике.
– Ну, давай, за удачное завершение этой истории, – торжественно произнес Жека.
– Виват! – Ксюха подняла свой стаканчик, и они беззвучно чокнулись. Вино приятно согревало и располагало к душевным разговорам.
– Да-а-а, вот так история, – сказала Ксюха. – Но я рада, что Илюха наконец-то счастлив.
– Время покажет, счастлив, или нет, – Жека пожал плечами.
– Зануда!
Ксюха ткнула его в живот и рассмеялась, увидев, как он расплескал свое вино.
– Пол литра вдребезги, женщина! – возмутился парень и, нагнувшись, чмокнул Ксюху в глаз.
– Ты сама романтичность, – сказала девушка, удивленно моргая. – Боже, мой макияж!
Они рассмеялись.
– Н-да, что с людьми делает любовь, – Жека уселся поближе. – Офигеть! Вот Грей… – он улыбнулся. – Она называет его Греем, как в той книжке из школы.
– Алые паруса?
– Точно! Вот Илюха, сильный, характер– кремень, а влюбился и стал мягчать, раскис…
– Да, нет, – перебила Ксюха. – Влюбленный мужик, он дурак, это всем известно. Тем более Люх не размяк, может он и захандрил немного, но в итоге все равно поступил правильно.
– Наверное, ты права. Но раньше в нем такого не было.
– Конечно, он просто признал, что как и все, хочет быть с кем-то по-настоящему, хочет, чтобы его почесали за ушком, приласкали. А ему всю жизнь только палки в колеса втыкали.
– Да, – согласился Жека. – А нас с тобой кем эта любовь сделала? Предателями?
– Ни фига подобного! Мы – серые кардиналы!– хохотнула Ксюха. – И Тэм вместе с нами. Хорошо, что мы тогда догадались ей написать! Она та еще штучка, обработала Скипи, как профи!
– Мы – три серых лгуна! – ехидничал Жека.
– Ложь во спасение! – отмахнулась Ксюха. – Зато, вспомни, благодаря этой драме и мы вместе.
Жека обнял ее.
– Помню, помню.
Они немного помолчали.
Ксюха наполнила стаканы. Жека закурил.
– Но как раньше уже не будет, – вздохнул он.
– Как раньше ничего не бывает, пусть будет, как будет, лишь бы эта история больше не повторилась. Надеюсь, Челси вправят мозги.
– Я тоже на это надеюсь. В любом случае они оба изменились. Демс повзрослел. А Илюха снова стал собой. Мне даже будет немного не хватать Грейдера, – подмигнул Жека.
– Вот уж по кому я точно скучать не намерена, – ответила Ксюха и они снова приложились к стаканчикам.
Заканчивался день, заканчивались трудовые будни. Заканчивалось вино в их бутылке. И заканчивалась эта история.
Им было немного грустно. Но вместе с тем спокойно. Ведь они знали, грядет что-то новое, хорошее и по-настоящему светлое. И то, что они приложили к этому руку, делало их счастливыми.
Жаль было Димарика. Немного жаль Челси. Но жизнь для них не кончена, верно? Они справятся. У них еще все впереди.
Все будет хорошо.
***
Они сидели в темноте, закутавшись в теплый плед. За окном метался ветер и густела холодная осенняя ночь, а им было так тепло и спокойно вдвоем. Их радовала плохая погода, радовал осенний холод, ведь он заставлял их жаться друг к другу плотнее, согреваться теплом тел. Грей полулежал, прислонившись к спинке дивана. Скипи уютно устроилась меж его колен, положив голову Грею на грудь. Она гладила его руки, все еще скрытые бинтами. Руки, которые своими тяжестью и теплом заставляли ее трепетать. Грей нежно заключил ее в объятья. Он зарывался лицом в непослушные девичьи волосы и был готов умереть от счастья и нежности к Скипи. И он говорил с ней. Тихо, почти шепотом, чтобы не спугнуть волшебство осенней ночи, рассказывал своей Юльке все, что хранилось в его измученном сердце. Все, что больше не мог держать в себе.