В глубине тумана сверкнули короткие белые молнии, но затем стало светлее. Чернобурка подпрыгнула и приземлилась на возникший прямо из ничего мраморный постамент. Теперь она могла смотреть мне в глаза прямо, а не снизу вверх.
Конечно, никаких глаз у меня не было… Но астральное тело по привычке принимало форму физического, так что даже будучи бесплотным, я выглядел как человек.
— Хорошо, — сказала Лисица. — Мне действительно нужна твоя помощь. Я потратила много энергии на то, чтобы притянуть сильную душу… Следовало ожидать, что сильный окажется непокорным, — последнюю фразу Чернобурая пробормотала под нос. — Поступим так, смертный. Я на время отправлю тебя в уготованное тело. Когда немного поймешь, что тебе предстоит, мы увидимся снова.
— О каком теле речь?
— О том, в котором ты уже побывал. Георгий Чернобуров.
— Разве он не умер?
— Умер, — кивнула Лисица. — Но я сумела воскресить его и поддерживать жизнь, пока за дело не взялись человеческие лекари.
— Расскажи мне немного об этом Георгии. Кто он такой, что…
— Ты ведь и сам все прекрасно знаешь. Надо только проснуться, — перебила Лисица. — Ты теперь и есть Георгий. Привыкай…
Открыв глаза, я обнаружил себя на широкой кровати, в просторной комнате. Когда-то богатый, слегка потускневший интерьер в дворцовом стиле. Не королевский уровень, но прилично.
Возле кровати сидела симпатичная девушка, одетая в простое ситцевое платье и белый передник, и вышивала. Природа наградила ее не только большими глазами и милыми пухлыми щечками, но также и пышной грудью. Вырез платья позволял частично разглядеть упругие на вид юные прелести. Память Георгия напомнила, что девушку зовут Ульяна.
Я с некоторым трудом разлепил губы:
— Доброе утро.
— Ой! — служанка выронила вышивание. — Господин! Георгий Петрович!
Ульяна подскочила и в порыве радости кинулась меня обнимать, прижимаясь своей горячей, полной женственной силы грудью. В ответ я смог только погладить ее по бедру — оказалось, что сил у меня совсем нет, даже руку поднять непросто.
— Я пойду! Позову! Я сейчас! — девушка побежала к выходу.
Я ничего не сказал, вслед оценивая фигуру и сочные ягодицы служанки. Хороша… Странно, что Гоша даже никогда не пытался с ней флиртовать. Уж я-то в свое время побывал со многими женщинами, и возможностей не упускал. Постоянные игры со смертью приучили к тому, что желаемое надо брать решительно и быстро.
Оставшись один, я осмотрелся. Мои личные покои. Эта комната принадлежала Георгию… мне… всю жизнь. Знакомая безопасная обстановка, в которой я волей-неволей ощутил себя как дома.
Память Георгия теперь стала удобной, как разношенные ботинки. Я спокойно вспоминал все, что хотел. Информация не удивляла — даже самые необычные для моего старого мира вещи.
Я мог бы поклясться, что прожил на Земле, в Российской империи, всю жизнь.
Распахнулась дверь, и в комнату вплыла стройная дама. Она была во всем черном: облегающее платье до пола, невесомая вуаль, изящные перчатки. Я невольно засмотрелся на идеальную фигуру женщины и на мгновение пожалел, что это теперь моя мать — Светлана Григорьевна Чернобурова, в девичестве Вербицкая.
Следом за мамой в комнату влетела моя сестра, четырнадцатилетняя Людмила, тоже в черном платье. Все еще по-детски милая, но уже по-взрослому красивая девушка. Сердце дрогнуло при виде улыбки на ее пригожем лице.
Пригожий… Что за слово? Я понимал, что оно значит «красивый», «миловидный». А потом вдруг дошло, что люди-то вокруг меня говорят на незнакомом, русском языке. Я не сразу это понял, потому что думал на нем же…
— Гоша! — Люда кинулась ко мне.
— Осторожней, Людмила! — мама грациозно сдвинулась с места. — Твоему брату нужен покой.
Люда крепко обняла меня и расцеловала в обе щеки. Следом подошла мама, откинула вуаль и осторожно прикоснулась теплыми губами ко лбу. Такое внимание со стороны родных и красивых женщин оказалось неожиданно приятно.
Дома, во дворце Эксвелерда, я никогда не испытывал ничего подобного. По крайней мере, после первой смерти. А то, что было до семи лет, я не слишком-то помнил. Тем более что этим утром я покинул чертоги смерти уже в третий раз, и память о старом мире становилась все тусклее.
Надеюсь, я не забуду прошлые жизни полностью. Там есть многое, что стоит знать.