История же Чернобыля может служить наглядным примером решения проблем, связанных с религиозной и национальной нетерпимостью. Этот древний город многие века служил вместилищем нескольких религий, в нем мирно проживали евреи, христиане, католики, а также староверы и сектанты. Длительное мирное сосуществование
разных культур сформировало уникальную атмосферу провинциального города, которая отразилась в особой архитектуре и обычаях края. К примеру, до 1927 года на территории чернобыльского района находилось 18 действующих храмов. С приходом Советской власти значительная часть религиозных сооружений была утрачена, к моменту аварии осталось только три, а сегодня — всего лишь два храма. В 1996 году Воскресенская церковь в селе Толстый Лес — архитектурный памятник XVII века, сгорела дотла от умышленного поджога.
И все же зона отчуждения еще хранит свидетельства древней культуры и истории в расположенных здесь памятниках. Это древние городища, возраст которых оценивается в тысячи лет, курганы периода татарского нашествия, руины монастыря староверов, православные храмы и памятные знаки на местах сражений во время Второй мировой войны. Да и обычные бытовые предметы, которые сохранились в оставленных селах, не менялись на протяжении нескольких веков. Это послания из другой эпохи, другого мира. Люди ушли, но их история осталась.
Особняком стоят образцы совсем другой культуры и совсем другой эпохи — развитого социализма. В качестве примера можно привести «осколок холодной войны» объект «Чернобыль-2» и город атомщиков Припять. Дополняют картину оставшиеся везде следы ликвидации катастрофы — заброшенные базы для строительства Саркофага, техника и многое другое.
Осознание, что зона отчуждения — это надолго, если не навсегда, стало одним из самых печальных выводов по итогам катастрофы. В какой-то мере это было поражением всей современной индустриальной цивилизации. Сколь ни была развита научная и инженерно-техническая мысль, она не смогла решить задачу очистки такого большого
участка земли от радиоактивного загрязнения. Следовательно, единственным выходом из создавшегося положения было законсервировать его, отказаться от использования земель, предприятий и жилых домов. Покинуть их до тех пор, пока находиться здесь не станет безопасно.
С тех пор в зоне отчуждения нет жителей, есть только персонал, который выполняет особые задачи. Это режимная территория, попасть сюда без разрешения сложно, ее охраняют по всему периметру, действует целая система контрольно-пропускных пунктов и различных режимов охраны объектов.
Но не одним лишь присутствием или отсутствием человека определяется ценность территории. Есть еще природа, животный мир. Сточки зрения влияния аварии на флору и фауну прилегающих территорий, иначе как парадоксальной ситуацию не назовешь. Природа здесь поражает обилием животных, а в живописных ландшафтах трудно увидеть даже намек на то, что два десятилетия назад здесь произошла ужасная трагедия. Сейчас это фактически самый крупный заповедник в Европе.
С точки зрения управления это особая территория. После аварии и до 1989 года она находилась под управлением Минсредмаша, советского полувоенного ведомства, которое занималось атомными проектами. Сейчас зона находится под началом МЧС Украины. Здесь располагаются службы и предприятия, созданные для решения задач по контролю над этой все еще опасной территорией. Почти все они в своих названиях имеют слово «специальный», которое указывает на особые условия работы в зоне отчуждения.
Кроме этого, зона является уникальным научным полигоном для изучения воздействия радиации на живые объекты и оценки последствий крупных экологических катастроф.
Не менее уникальным последствием катастрофы стали «самоселы» — люди, которые вернулись в зону на места своего «доаварийного» проживания. Как правило, это весьма немолодые коренные жители Полесья, которые вопреки всему хотят сохранить свой прежний образ жизни. И, надо отметить, им это удается. А в условиях изоляции им просто ничего не остается, как вернуться к самым архаичным способам ведения хозяйства. В нынешней повседневной жизни «самоселы» мало используют такие атрибуты цивилизации, как радио, телефон, а основное транспортное средство здесь все еще гужевая повозка.