Досматривалось всё: вещи в чемодане, документы. После такой проверки человеку давали специальный документ, разрешающий покупку билета. То же самое — полёт с Новой Земли. Даже камушек вывезти нельзя было. Выезд супруги военнослужащего — только с разрешения командира части и «режима».
Те, кто прилетал на Новую Землю, не могли просто так сойти с трапа самолёта. «Режим» начинал проверять их уже в салоне, и только после этого давали разрешение выйти. Не прошла «режим» — улетаешь обратно. Неважно, что супруг, с которым она не виделась год, а то и больше, уже приехал встречать в аэропорт.
Иногда в посёлок заходили белые медведи.
Фото: Личный Архив Валерия Кочешкова
На Новой Земле был сухой закон. К праздникам завозили алкоголь, получить его можно было только по талонам. Бутылку, не больше. Но если у вас есть замечания по службе от командира, то талонов вам не видать.
Далеко не в каждой части на большой земле был так организован досуг личного состава, как у нас. Во всех частях художественная самодеятельность была на самом высоком уровне. Показательные выступления, конкурсы — к этому относились очень серьёзно. Командира могли и по партийной линии спросить за плохую организацию досуга. Дом офицеров не мог вместить всех желающих, поэтому на концерт можно было попасть только по пригласительному билету.
При Доме офицеров работали самые разные кружки: танцевальные, хорового пения, литературного чтения. Часто с большой земли привозили артистов, новинки советского кино попадали в первую очередь. Уже в феврале в магазинах появлялась свежая картошка, привезённая с Кубы, а китайские яблоки продавались круглый год.
При переводе с Новой Земли офицер имел право купить машину, во время службы — дефицитные по тем временам в СССР холодильники и ковры.
Как правило, испытания проходили осенью. Для них, помимо всего прочего, нужны были особые метеорологические условия. Ветер на разных высотах должен был дуть в восточном направлении, в сторону Сибири.
В 1987 году произошёл «вырыв» — нештатная ситуация. Произошёл выход радиоактивных продуктов из горы, в которой взрывали новое «изделие». А потом ещё и ветер резко переменился. Ситуация осложнилась ещё больше. Радиоактивную грязь потащило на Скандинавию. Была нота советскому правительству.
Во время испытаний из посёлка Северного, расположенного на полигоне, в Баренцево море на кораблях вывозили всех, кто не имел к ним непосредственного отношения. Экипажи вертолётов оставались на площадках у штольни. Из ядерных институтов Советского Союза приезжали учёные, из Москвы прилетала назначенная на самом высоком уровне государственная комиссия.
Во время испытаний экипажи вертолётов оставались на площадках у штольни Фото: из семейного альбома Валерия Кочешкова
В «час Ч» — взрыв ядерного «изделия» в горе. Земля дрожала и качалась секунд пять-семь. А потом белая, покрытая снегом гора, становилась чёрной — снег на ней таял, такая температура была внутри. Час ждали: нет ли «вырыва»: не вырвалась ли радиация наружу.
Сразу после испытаний велась дозиметрическая разведка на земле и в воздухе на разных высотах. Работали и самолёты, и вертолёты. Если было радиоактивное облако, то самолёт сопровождал его, пока оно не растворялось. Только после результатов дозиметрической разведки принималось решение — можно возвращаться на полигон или нет.
Я был на полигоне, когда во время испытаний случилась нештатная ситуация — «вырыв». Радиация вышла наружу, появилось радиоактивное облако всех цветов радуги. И запах сероводорода — тухлых яиц.
Была объявлена срочная эвакуация. Каждый человек на полигоне знал, на каком борте он должен вылетать в случае ЧП. Но началась суета, некоторые пытались влезть не в свой вертолёт.
В каждом вертолёте, помимо традиционных средств спасения, всегда были спальные мешки, лыжи и набор дров. Лётчики обязаны были летать с личным оружием — пистолетом Макарова.
Спальники расстилались на сиденьях. Сиденья металлические, зад мёрзнет. На мешках теплее. При проверке их на радиацию в некоторых вертолётах приборы зашкаливали. Мешки лежали там годами.
Праздник на Новой Земле. Фото: Личный архив Валерия Кочешкова
Но были и парадоксальные случаи. Как-то пилотам вертолётов с дозиметристами выдали обмундирование б/у. Они должны были сопровождать радиоактивное облако. Когда вернулись с задания, обмундирование фонило, от него надо было избавляться, что экипаж и сделал. А снабженцы потребовали вернуть выданное. Из зарплат лётчиков хотели вычесть стоимость этого обмундирования, причём в двойном размере. Только после моего обещания сообщить об этом случае в Москву снабженцы оставили лётчиков в покое.