- Понял, - шпион склонил голову. - Владыки моря и смерти из Гипербореи, вы с вашими железными кораблями давно стали легендой. Мы пропустим вас.
- Договорились.
Вернулись наверх. Доложили, что пришли к соглашению. Расступились корабли.
Къяретта поправки в лоцию внесла.
- Стоп машина! Малый назад!
Флаги вывесила. «Делай, как я».
- За ними мель. Фарватер у восточного берега.
Пошли на разворот. Галеры веслами заплескали, ход набирают.
- Казанцев, Эрих, давайте, ваш выход.
В этом соревновании немецкий экипаж победил. Первым снарядом запас греческого огня на вражеском судне нащупал. Оно моментально превратилось в плавучий костер. Вторым выстрелом следующей галере нос оторвал. Та стала тонуть. А Казанцев четыре снаряда на последний кораблик потратил.
Догнали лодку с парламентерами. Посмотрел Эрик Рыжий на Викинга. Тот руку, сжатую в кулак, вскинул, большой палец вбок оттопырил. Византийцы тысячу лет цезарей не видели. У них в последнее время басилевсы правили. Но знак и манеру времен величия Рима вспомнили сразу. Большой палец вверх, и они остаются в живых. А палец вниз, они на дно. Рухнули они на колени. Только шпион щучкой в море прыгнул. А остальные и не нужны. Палец вниз. Ударил драккар носом в борт, свистнула вдогонку пара стрел. Шпиона сетью подцепили, раздели, к мачте привязали. Остынь, приятель.
Прошли Босфор.
Много островов по пути. Выбрали один, с уютной гаванью и без гарнизона византийского, остановились. Все вино, даже самое кислое выпивается, все девицы даже самые кривоногие, превращаются в красавиц. Войско гуляет.
Гарнизона точно, не было.
Был костер сигнальный на высокой скале и эскадра на соседнем острове.
Она-то выход в море и закрыла наглухо.
Выплывай, тут тебя слева и справа напалмом польют. Сгущенный бензин, он в любое время в воде горит. Ему календарь неинтересен.
Не стали разбираться, кто огнивом искры под дровами сухими высекал. Каждый финик сухой на счету. По десятку девок на каждый корабль, а остальных с той скалы в воду. Суровые времена стояли. Жесткие. Два корабля выход стерегут, остальные в это время отдыхают. А на острове через неделю голод начнется. И девицы каждый день умирают. Не церемонятся с ними завоеватели.
В ночь пошел Сигурд на своих кораблях, на прорыв. Быстро сгорели драккары, словно хвоя в костре. Добили всех собак на острове, чтоб ничего живого здесь не было, и пошли егеря вплавь.
Пистолеты в непромокаемых пакетах и ножи на ремнях.
На соседнем острове, где эскадра стояла, тоже никого в живых не осталось.
В молитву, после слов «и упаси нас от бед», стали добавлять «... и ярости норманнов». Отдельно.
В Италии вышли к Абруццо. Там на якорь и встали. Привели суда в порядок, запасы воды пресной пополнили и отправились Сицилию покорять.
Последний римлянин, умевший воевать, довольно широко известен. Его звали Гай Юлий Цезарь. В молодости он выжил при диктаторе Сулле. В зрелые годы подавил мятеж своего друга. Рубикон перейден. Завоевал Францию. Записки о галльской войне. Пришел, увидел, победил. Завел интригу с молоденькой девицей, царицей Египта Клеопатрой, проспал заговор и был зарезан соратниками. И ты, Брут!
Товарищ! Пред тобою Брут! Возьми ты прут, каким секут, секи им Брута там и тут!
Все. После него ни один итальянец больше за границей побед не одерживал. Мелкую возню Цезаря Борджиа вокруг Флоренции, абсолютно безрезультатную к тому же, считать не будем. Итальянцы побили у себя много чашек. Это их личное дело.
Главное - сложившаяся традиция. При виде войска итальянец чесал в затылке и продолжал делать оливковое масло или сыр. Его это не касалось уже тысячу лет. Если хозяин сменится, ему скажут. В этой стране французы сражались с испанцами и австрийцами, отсюда через Альпы убегал Суворов от пылких итальянок, больше не от чего, и только итальянцы ни с кем не сражались. Им это надо?
Отряду Викинга в Палермо предстояло сразиться с городской стражей и охраной замка. Была в городе и рота наемников швейцарцев, но этот вопрос легко решил Эрик Рыжий. Отвез им по две золотых монеты и получил твердые заверения, что рота из казармы не выйдет. Да и жить им еще не надоело. Слухи с архипелага росли, как снежный ком, оставляя за спиной Викинга выжженную дотла пустыню.
На пристани Викинга ждала представительная делегация. Торговцы и цеховые мастера во главе с епископом. Немного поодаль стояла городская аристократия. Назревала очередная война с соседним Неаполем, а проигрывать в очередной раз ужасно не хотелось. И платить контрибуцию тоже.
Епископ сделал предложение, которое обрадовало всех. Старая династия становится графами города Палермо, и живут в богатстве и неге, управляя делами города.