Как специалист, я был абсолютно не нужен в Чернобыле. Меня переквалифицировали в дозиметриста: дали табличку на грудь «лейтенант-инженер дозиметрического контроля» и пообещали научить, как работать — в процессе самой работы.
Итак, 12 июля я вышел на работу на ЧАЭС.
Инструктаж по технике безопасности со мною проведен не был».
Здесь хочу прервать письмо, чтобы познакомить читателей с несколькими фактами. Передо мною две газеты: «Советская культура» от 15 мая 1986 года и «Трибуна энергетика» от 22 сентября 1987 года. Первая, уже пожелтевшая, хранит документ: выступление М. С. Горбачева по советскому телевидению. «Благодаря принятым эффективным мерам сегодня можно сказать — худшее позади. Наиболее серьезные последствия удалось предотвратить. Конечно, под случившимся рано подводить черту. Нельзя успокаиваться. Впереди еще большая, продолжительная работа. Уровень радиации в зоне станции и на непосредственно прилегающей к ней территории сейчас еще остается опасным для здоровья людей». И далее: «Совершенно ясно: вся эта работа займет немало времени, потребует немалых сил. Она должна проводиться планомерно, тщательно и организованно. Надо привести эту землю в состояние, абсолютно безопасное для здоровья и нормальной жизни людей».
Вторая газета и через год рассказывает о привычном: «Особенно эффективны «Дни техники безопасности и культуры производства» на промпло-щадке III энергоблока АЭС, там, где сконцентрированы большие силы строительных подразделений. Помимо радиационной безопасности на «горячем» объекте максимум внимания сотрудники отдела техники безопасности уделяют и выполнению строителями правил техники безопасности, культуре производства, что, в свою очередь, во многом способствует безопасности ведения работ». И далее: «…имело место повреждение изоляции трубопроводов рабочими, вызывала тревогу захламленность территории, неправильное хранение лакокрасочных материалов… неисправность сварочных аппаратов, токоведущие их части были открыты… рабочие здесь работали без защитных касок… отсутствовали средства пожаротушения… Многие трудились на объекте, не имея удостоверения на право работ с кранами… рабочие не имеют доступа к работам на высоте».
Нет порядка, нет спокойствия и на самой атомной станции. Продолжаются аварийные остановки реакторов и пожары, последний, принесший десятки миллионов рублей убытков, произошел летом 1988 года.
А теперь вновь вернемся к письму лейтенанта Гангнуса.
«10 дней все офицеры-годичники жили в Чернобыле. Первое время ходили без респираторов. Нам их не выдавали. Респиратор выдали только 11 июля. Накопителей сначала тоже не было. Таким образом, некоторая начальная доза оказалась неучтенной.
Мне накопитель выдали 11 июля. С этой даты до 22 июля набежало 7 рентген. С 22 июля по 11 августа набралось 15,4 рентгена. Я работал районным дозиметристом в шестом районе — самом близком к четвертому блоку. 11 августа мне выдали новый накопитель, и пришлось дальнейшую дозу учитывать только по дозиметрам-«карандашам». Когда доза по «карандашу» набралась 7,28 рентгена, меня вывели со станции. Я полагал свою суммарную дозу равной 27,28 рентгена (учитывая, что по второму накопителю в район была сообщена ошибочная доза: 13 рентген вместо 15,4). Однако меня никто не выводил из тридцатикилометровой зоны. И еще 35 дней я работал в Чернобыле бытовым дозиметристом.
В бытность мою районным дозиметристом, пришлось сталкиваться с удивительной беспечностью. Люди курили, снимали респираторы, отправляли естественные потребности в опасной зоне, работали без рукавиц. Впрочем, рукавиц часто не было. Их не выдавали. Иногда не было даже респираторов. Ни одному работнику района не выдали очки. Начальник дозконтроля Лызов сказал, что пыли в районе нет. Наверное, из кабинета видней. А у меня на руках бывали радиационные ожоги. Иногда проверить загрязненность спецодежды было невозможно — прибор (ДРБ) зашкаливало на всех поддиапазонах. И эти данные есть в журнале. После работы порой нельзя было помыться — из крана шел кипяток (как в доме, где мы жили, так и в санпропускнике).
В качестве бытового дозиметриста я увидел следующее. Существовали целые организации (Укр-спецстальконструкция, Спецмонтажмеханизация), более месяца работающие на станции и не знающие о существовании санпропускников. Более месяца они ходили в безумно грязных спецовках. Руководство первого и второго районов систематически везли людей с работы мимо санпропускников. В санпропускниках никто не имел своих шкафчиков. На шкафчиках не было замков. Процветало воровство. Не вытирали пыль (радиоактивную!). Люди в одежде (из районов, расположенных вокруг четвертого блока) ходили через душевые, даже не снимая ботинок.