Предварительное заключение врачей «скорой», что смерть наступила в результате лучевой болезни, стояло под вопросом. Врачи Лефортовского судебно-медицинского морга выдали матери заключение о смерти в результате отравления ядом.
«Я писала в райвоенкомат, в Министерство обороны, в Минздрав СССР и прочие «цитадели», откуда получила лишь формальные отписки о том, что о пребывании моего сына в районе Чернобыля им ничего не известно. А из воинских частей, где он служил, последовали ответы, что «Игнатьев Л. В. за время прохождения службы на ЧАЭС не был и за медицинской помощью не обращался». А из Министерства обороны получила «утешение»: в Чернобыле архивы на солдат были заведены лишь с 13 июня 1986 года.
…в итоге я оказалась в положении сумасшедшей матери, требующей от государства незнамо чего! Умер мой единственный сын, а я прошу правды, приведшей сына к безвременному концу! Какое право имею я на эту правду?»
А теперь обратимся к публикации в «Правде» (20 марта 1989 года), где на правде строит разговор и председатель Государственного комитета СССР по гидрометеорологии Ю. Израэль: «…прошло уже около трех лет, но радиоактивное загрязнение сред на значительной территории остается острой технической и социальной проблемой. К сожалению, напряженность на этой территории сохранится еще длительное время… Специалисты Минздрава СССР измеряли дозы, получаемые каждым человеком, с помощью счетчика излучения человека (СИЧ), определявшего накопленное количество цезия-137 в организме человека — наиболее распространенного в последнее время радионуклида.
Были оценены эффективные эквивалентные дозы внешнего и внутреннего облучений людей за первый и последующие годы в сотнях населенных пунктов. Изучение изотопного состава и гамма-полей позволило это сделать с достаточной точностью.
Индивидуальные дозы облучения (внутреннего и внешнего) накопленные к осени 1988 г. большинством жителей (по данным Минздрава СССР), составили в среднем 5,3 бэр. Среди населения не обнаружено заболеваний лучевой болезнью ни в какой форме».
У Минздрава СССР есть совершенно другие данные, которые он и не собирается обнародовать. Это выводы авторитетной комиссии, заверенные шестью авторитетными подписями.
Как же проводится на Украине учет лиц, подвергшихся радиационному воздействию?
В Житомирской и Киевской областях, особенно по эвакуированным, такой учет «не в полной мере обеспечивается». Извещения на лиц, которые подверглись радиационному воздействию, поступающие из органов внутренних дел, остаются в областных отделах (во вторых секторах), но в работе отделами не используются и не передаются в больницы по месту жительства. Например, в Полесском и окрестных селах проживает 206 эвакуированных, а в спецкартотеку ВНЦРМ (Всесоюзный научный центр радиационной медицины) поступили извещения только на 54 человека. В Черниговской области по данным спецкартотеки по персональному учету эвакуированных ВНЦРМ к первому января 1989 года проживает 1838 человек, а по данным областной больницы — 1121. «Что касается лиц, принимавших участие в ликвидации последствий аварии, то достоверной информацией о их численности здравоохранение не располагает и учет их ведется только после выявления силами медработников. Никаких сведений о их миграции здравоохранение не получает».
По распоряжению Минздрава УССР с начала 1988 г. во Всесоюзный распределенный регистр (ВРР) запрещено включать тех, кто участвовал в ликвидации аварии после января 1988 г. Но ведь работы по реконструкции четвертого блока и дезактивации продолжаются, а уровни радиационного загрязнения многих территорий высокие!
Неудовлетворительно и качество заполнения медицинских регистрационных документов. Да и велась эта работа в основном в 1987 году! В большинстве медицинских учреждений не оформлены кодировочные талоны по результатам так называемой диспансеризации 1988 года, поэтому судить о ней по регистрационным документам невозможно, а значит, и о состоянии здоровья населения. Не оформляются документы на умерших, а в тех, что все же оформлены, нет дат и причины смерти. Это касается и умерших детей. «Представляемая в республиканский регистр информация необъективна и не может использоваться для анализа и разработки. В связи с этим оценить уровень смертности наблюдаемых лиц не представляется возможным».
Работа по индивидуальной дозиметрии населения действительно проводится. Но с 1986 года ни один из показателей уровня облучения не внесен в лист учета данных дозиметрии и данные регистра. «Поэтому дозовые данные имеет только небольшая часть лиц, принимавших участие в ликвидации аварии (перенесены из имевшихся на руках документов)». А в таком случае «по сути дела, проводимая работа не имеет ни информационной, ни практической, ни научной значимости». И все же за этот короткий послеаварийный период написаны и кандидатские, и докторские диссертации…