— Да-да, — торопливо сказала Соня. — Я хочу сказать, что была не права. После аварии у меня действительно в голове все перепуталось. Этот ужасный удар, потеря сознания, ломка… Сама не знаю, что на меня нашло. Я не признавала Леру своей сестрой. Теперь я прекрасно помню все. Свое детство, юность. Родилась шестого июня тысяча девятьсот семьдесят восьмого года в маленьком городке за тысячу километров от Москвы. Пятиэтажный дом, у подъездов лавочки, выкрашенные в зеленый цвет, песочница во дворе. Я вспомнила все. Мама преподавала музыку, папа был строителем. Оба родителя умерли.
— Ха-ха! «Родители! Ее родители! Подумать только!» — сорвался вдруг с цепи маленький дьявол. Валерия не могла понять, что происходит.
— Валерия Алексеевна, что с вами? — спросил Марк Аронович и переглянулся с Сашей.
— Ничего. Ха-ха! Пусть она говорит.
— У меня с детства обнаружились способности к языкам. Мне нанимали репетиторов. Мама давала частные уроки музыки, зарабатывала деньги, чтобы их оплачивать. Я благодарна им обеим: маме и Лере. Мне жаль, что сестра так и не получила высшего образования. Из-за меня. Я обязана ей.
— Да уж! — хмыкнула Валерия. — О! Ты мне многим обязана!
— О моем детстве и юности Лера уже рассказала достаточно. Эта история с наркотиками… Да, сорвалась. Отец утонул на моих глазах. А сестра… Она вела себя жестоко. Мы с Лерой не ладили последнее время.
— «Да ты меня раньше в жизни не видела!» — оскалился маленький дьявол. — «Ну же», — принялась уговаривать его Валерия: «Перестань, прошу тебя!» «Еще чего! И не подумаю!» Соня меж тем продолжала:
— Между нами встал мужчина. Я не буду называть его имени. Это лишнее. Сначала он был ее любовником, потом моим. Ничего серьезного, он ведь был женат, но сестра стала ревновать. Причем, выглядело это ужасно. В такие моменты она становится невменяемой. И я решила сбежать из дома. Кстати, Лера, ты привезла мой паспорт?
— Валерия Алексеевна? — посмотрел на нее оперуполномоченный. Валерия нехотя полезла в сумочку. Достала документ, протянула Соне. Та взяла паспорт, открыла, кивнула удовлетворенно.
— Ну, вот теперь все в порядке. А то руки не доходили. Спасибо тебе, Лера.
— Валерия Алексеевна, с вашей сестрой все в порядке, — высказался оперуполномоченный. — В принудительном лечении, похоже, нет необходимости. Соня, что с вами было, когда вы ушли из дома?
— О! Мы с Лерой крупно поругались! Она спрятала мои документы, потому что опасалась моего побега. Я их так и не нашла, но сил терпеть ее злобные выходки уже не было. Именно поэтому после аварии я стала отрицать, что Лера моя сестра. Вы должны меня понять. Лера, прости. Мне было так страшно!
— После того как ушли из дома, — напомнил оперуполномоченный, — куда направились?
— Поймала попутку на трассе. Водитель оказался милым парнем, подбросил меня до столицы бесплатно. За определенные гм-м-м… услуги. Но я совершеннолетняя, могу распоряжаться собой, как захочу. Да, приехала в Москву, попробовала найти работу, жилье. Денег не было. И документов. Куда меня могли взять без документов? Ну, стала подрабатывать на шоссе. Где паспорт не спрашивают. Проституткой. На наркотики хватало. Потом подруга подсказала: можно хорошо устроиться. Питание, проживание.
— Та самая девушка, которая сказала нам, где вас искать? — уточнил Валентин.
— Ну да. Оля. Действительно, хорошо устроилась. Но через год поняла, что долго так не протяну. Начались проблемы со здоровьем. И я… Да. Я дала телеграмму сестре.
— Что? — вздрогнула Валерия. — Какую еще телеграмму?
— Чтобы ты меня забрала. Разве не помнишь? — посмотрела на нее Соня невинными глазами. — Ты же сама сказала: получила сообщение, что сестра находится там-то и там-то. Разве не мою телеграмму имела в виду? То есть, я Олю попросила. Ее выпускали иногда.
— Валерия Алексеевна? — уставился на нее оперуполномоченный. — Вы получали телеграмму от Сони?
— Я? Нет.
— А может, вы этого просто не помните? Как и многое другое?
— Послушайте. Да, я получала телеграмму, но… — Она взялась руками за голову. Какая боль! Что за игру затеяла Соня?
— Ладно, Лера. Скажи правду, сестра. Тебе не хотелось говорить, что я была в подобном заведении целый год, но теперь-то все знают! Что скрывать? Почему теперь ты не хочешь вспомнить?
— Потому что… Нет! Этого не может быть!
— Валерия Алексеевна, вы же сами указали место, где был совершен наезд. Разве вы там ждали не Соню? — напомнил оперуполномоченный. — Вы получили от нее телеграмму и кинулись спасать младшую сестру. Потому что чувствовали угрызения совести. Ей удалось рано утром, пока все спали, выбежать из дома, но тут ее сбила машина. Возможно, что Соня находилась в состоянии крайнего возбуждения.
— Да, — кивнула Соня. — Мне было плохо.
— Ну, вот видите, как все просто! Вы подобрали ее и отвезли в больницу. С биографией, слава Создателю, разобрались. Осталось уточнить насчет цветущих апельсиновых садов. Соня, где вы это слышали?
— Я… Приснилось, наверное.
— Нет. Вам это не приснилось. Вы слышали это от сестры. От Валерии Алексеевны. А вот где она это слышала. Валерия Алексеевна?
— Этого просто не может быть… Слышите вы? О, как голова болит!
— Лера, что с тобой? — кинулся к ней Саша.
— Ничего. Я… устала. Да. Дорога, нервы. Теперь это. Я не могу понять, что происходит. Ее рассказ выглядит так правдоподобно. Как я могу в это не верить? Разве это возможно? Душно здесь… Устала…
Возникла краткая пауза. Саша кинулся открывать форточку.
ЧАСЫ ПРОБИЛИ ПОЛНОЧЬ
— Александр Сергеевич, — сказал вдруг его куратор, — вы пригласили меня сюда для консультации. Чтобы я поставил диагноз больной, у которой вы подозреваете параноидальную шизофрению. Так вот, я могу сказать, что с этой девушкой все в порядке. А вот с этой женщиной… Я хотел бы побеседовать с ней наедине. Задать несколько вопросов.
— Нет! — отчаянно вскрикнула Валерия. — Я не хочу!
Маленький дьявол испуганно поджал хвост. Он терпеть не мог людей в белых халатах. Особенно тех, кто приходил по его душу. «А меня здесь нет! — хихикнул он и шкодливо ткнул пальцем, — это все она!»
— Соня, у вашей старшей сестры признавали заболевание психики? — обратился к девушке Марк Аронович.
— Я… не знаю. Мы об этом не говорили. Никогда.
— Не это ли послужило причиной жестокого обращения с вами? Вы сбежали из дома, потому что сестра была невменяемой, когда с ней это случалось?
— Замолчи! — вскрикнула вдруг Валерия. — Потому что никакая ты не Соня! Ты все это выдумала! От первого слова до последнего! Не было никакой попутки! Никаких поисков работы! Никакого притона! Просто не было!
— Ну, вот видите, — девушка развела руками. — Так оно и бывает. Сама не помнит потом, что делает.
— Я заставлю тебя замолчать! — Валерия кинулась к сестре.
Следователь Жуков успел схватить ее за руку.
— Пусти!
— Валентин, помоги!
Саша стоял бледный, зато Марк Аронович, открыв дверь палаты, крикнул в коридор:
— Медсестру! Живо!
— Все, все, все, — забормотала Валерия. — Я в порядке.
— Вам надо сделать укол, — ласково сказал Марк Аронович.
— Я же сказала, что со мной все в порядке!
— А никто не говорит, что не в порядке. Просто укольчик. Успокоительное. Нервы, я понимаю. Переживаете за сестру.
— Да-да, — кивнула Валерия. — Вы врач? Вы мне поможете?
— Ну конечно! — успокоил ее Марк Аронович. И вошедшей медсестре: — Перетяните жгутом вену. Я сам уколю.
Валерии помогли снять пиджак. Когда рукав белой блузки был закатан, все присутствующие обратили внимание на три глубокие царапины на ее предплечье. Оперуполномоченный поинтересовался:
— Откуда это у вас, Валерия Алексеевна?
— Я… Не очень помню…