Робот не мог связать отрывочные данные в единое целое. Он не мог понять связь крана, пятерика, потолка, побелки и Кольки Шприца. Но он ясно сделал вывод, что за что-то в любом случае надо платить. А платят деньгами. Это Робот знал.
— Пожалуйста, возьмите. — Зонг бросил пачку денег на стол. — А мне дайте то, что вы называете нарядом.
Мироныч сунул Зонгу мятую бумажку и, не отрывая взгляда от пачки, двинулся к столу.
— Сколько взять-то? — очумело спросил Мироныч, боясь притронуться к пачке.
— Сколько хотите, — растерянно ответил Зонг.
Он внимательно изучил наряд и наконец понял, в чем дело. Наряд был выписан год назад по земному календарю.
Робот поднял зрительные анализаторы на слесаря. Тот стоял, как солдат, по стойке «смирно» и держал в вытянутой руке красную бумажку с цифрой 10. В глазах слесаря Робот прочитал явно выраженную и живую мысль: «А вдруг отдаст?»
— Эту можно? — услышал Зонг тихий, хриплый шепот слесаря. — Одну.
— Берите. А кран я починил сам. Так что спасибо вам.
— Есть. — Четко ответил Мироныч и строевым шагом двинулся к двери. Зонг еле успел ее распахнуть. С вытянутой одной рукой, с десяткой в ней и с чемоданчиком в другой Цезарь вышел на лестничную клетку. Закрывая дверь, Зонг услышал грохот, звон чего-то железного и голос Мироныча: «Завтра еще приду и все починю, милый».
«Не надо», — успел подумать Зонг и вздрогнул в очередной раз. Звонил телефон. Зонг поднял трубку.
— Щебень куда подавать, господин хороший. Я, что ли, шоферюгам платить буду. И диспетчер оборался. Ты ему на лапу не дал, что ли?.. Слышь, ты где, Василий? Законов не знаешь. А? — Голос был веселый.
— На лапу я ничего не давал. Щебень мне не нужен. Кто вы такой? — спросил Зонг.
— А куда я попал? — веселость исчезла.
— В милицию, — вдруг почему-то именно так решил ответить Зонг. Ему очень захотелось напугать этого человека, и он вспомнил, что люди детей пугали именно милицией.
В трубке что-то хрюкнуло, забормотало, и до Зонга донеслось лишь одно четкое слово «мать». Робот опять не мог связать в единую цепь щебень, лапу диспетчера и чью-то родительницу. Обобщив доступную информацию, Робот пришел к выводу, что на людей действует что-то общее. Один из компонентов общего — это пища. В этом у Робота был пробел, ему пища не нужна.
«Умственный потенциал человека во многом зависит от составляющих того, чем он питается», — решил он. Он обратился к памяти. Она подсказала ему наиболее питательные продукты. Робот решил изучить их.
«Прежде всего нужно их получить», — озадачил себя Робот. Зонг нашел справочник и телефон треста столовых и ресторанов общепита города. Ячейки его памяти содержали такие понятия, как «общепит — общественное питание», «трест — объединение». «Столовая» — помещение, где бывает пища. «Ресторан» — то же, но пища там лучшего качества, там присутствуют часто и вежливые люди. Робот не понял, зачем людям иметь разного качества пищу, и решил получить кое-какие образцы. Он взялся звонить. Он попал совсем не туда. На вопрос «Куда я попал?», который Робот сформулировал после общения по вопросу щебенки, первый раз ему ответили, что в морг, второй — в баню, третий — в милицию, четвертый — в роддом. Роддомы отвечали чаще всего.
«Как они любят детей, — подумал Робот, — сколько их построили».
Двадцатый раз был удачным. Ответил трест.
— Алло, слушаю вас, трест столовых, — в трубке еле-еле слышались слова, Зонг снизил порог чувствительности приемных устройств и теперь уже четко услышал: — Вика Наумовна слушает.
— Будьте любезны, скажите, пожалуйста, в каком ресторане или столовой я мог бы поужинать с икрой разного цвета, черной и красной, я имею в виду, осетром, омаром и телятиной, — ячейки памяти третьего исторического ряда подсказали ему эти термины.
На другом конце оценили юмор Зонга.
— Да ты, парень, просто клад. — Голос Вики Наумовны стал веселым. — Ну и память у тебя. Даже произносишь эти слова правильно. Ты кто же такой? Я тебе домой картошки пришлю и огурчиков без пестицидов и нитратов. С экспериментального поля. Это тебе за юмор. А поесть ты сегодня вряд ли сможешь. Рыбный день сегодня, а она одна на весь город — ледяная да угольная.
— А разве осетр не рыба? — наивно поинтересовался Зонг и тут же понял, что этого не надо было делать.
— Ты вот что, шутник. Я думала, ты действительно с юмором, а ты… — трубка умолкла.
Значения последнего слова Робот не нашел, но сохранил в памяти с признаком «негативные термины».