Вот же влипла!
Поднимаю глаза на мужчину, что несет меня свободно, ничуть не напрягаясь, будто веса во мне совсем нет. Блондин. Возраст трудно разобрать в темноте, да и борода обычно прибавляет года. Довольно симпатичный, хоть и не в моем вкусе. Я люблю брюнетов, парней своих лет. И гладко выбритых. А этот старше, лет тридцать ему точно есть… Какого лешего я вообще оцениваю его привлекательность? Надо думать, как избежать проблем с меньшими потерями. А вдруг он маньяк или извращенец какой-нибудь?
– Поставьте меня, – выпаливаю первое, что приходит на ум.
– Мы пришли, – не выпуская меня из рук, он набирает код на электронном замке на воротах. Это другая дача, недалеко от Ивановых. Мы с Дашкой видели ее, шли мимо от остановки маршрутки, еще и шутили о том, что может скрывать пятиметровый забор, какие хозяйские секреты хранить.
Дом под стать: трехэтажный, основательный и внушительный. Настоящая крепость. Свет во дворе включается сам, как только мы переступаем порог. В быстром взгляде мужчины, брошенном на меня, я вижу золото; оно мерцает, сверкает и переливается в свете фонарей. Опять глюки? Хорошо я приложилась все-таки головой…
Он вносит меня внутрь гостиной, сажает на диван, берет лицо в ладони и внимательно смотрит. Я позволяю ему меня трогать, хотя минуту назад и размышляла о потенциальной опасности такого неожиданного знакомства. Теплые, но жесткие, шершавые ладони. Странно, но мне приятны его прикосновения. Кажется, что он что-то ищет в моих глазах и, не найдя, удовлетворенно вздыхает. Он что, по зрачкам видит, есть ли у меня сотрясение мозга? Если такой опытный, зачем говорил про больницу?
– Я сейчас, ты ложись и старайся не двигаться, – наконец говорит мужчина и уходит из комнаты.
Ну да, еще не хватало тут разлечься. Я осторожно ощупываю затылок; большая шишка, крови нет. Что там при сотрясении бывает? Тошнота? Вроде не наблюдается. Но могут же быть и другие последствия. В больницу все же надо бы, он прав, только следует Дашку предупредить, а лучше взять ее с собой. Вот! Самый оптимальный вариант. И не нужно бояться незнакомцев. А скорую вызвать – еще лучше.
Я опускаю руку в карман и не нашариваю в нем телефон. Ну конечно, он же остался на веранде, как и пуховик. А на мне чужая куртка. Вот почему я не чувствовала холода. Какой заботливый маньяк!
Рассматриваю комнату в отсутствие хозяина. Решетки на окнах. Не сбежать, если что-то пойдет не так… Аскетичная, брутальная обстановка. Из всего уюта только камин с настоящими, тлеющими углями да оленьи рога над камином. Стены даже внутри отделаны брусом. Кругом дерево, включая и необычную инсталляцию на стене в виде черной, гладкой ветки. Хм… у бабушки в комнате почти такая же, только чуток поветвистей. Она уверяла, что это довольно старое и редкое настенное украшение, доставшееся ей еще от ее прабабушки. И правда, первый раз вижу такое вне своей квартиры.
Расспросить бы своего спасителя об истории его черного дерева. Возможно, нашлись бы параллели между нашими родами в прошлом, а может, все гораздо проще: вещица советского периода, ценная только для семьи с ее собственной, личной историей.
Мужчина возвращается с перекисью водорода и бинтами, усаживается рядом, намереваясь оказать мне первую помощь. Только сейчас вспоминаю, что не просто так болела рука. Теперь, когда он закатал рукав моей кофты повыше, вижу, что кожа ободрана от кисти до локтя. Счесала при падении о колючий наст. Непроизвольно вздрагиваю и вырываю конечность из его хватки.
– Это всего лишь перекись, – он делает новую попытку залить шипящей жидкостью мои раны.
– Вы кто? – убираю руку за спину, к спинке дивана. Надо расставить все точки над «и», прояснить ситуацию и не строить безумные догадки.
– Я Макс, сосед Ивановых. Ты ведь от них бежала?
Утвердительно киваю.
– Тебя там обидели? Неслась как на пожар.
И что сказать? Что испугалась глупой птицы, невесть откуда взявшейся ночью?
– Нет, – отвечаю, но он видит мое замешательство перед ответом и повторно спрашивает:
– Точно? Может, полицию вызвать?
«Лучше ГИБДД», – думаю про себя, а вслух произношу:
– Все в порядке.
Вижу колебание на лице Макса – он мне не верит, что и озвучивает:
– Знаю я этих богатеньких деток.
– Да нет, мы в фанты играли. Ну… мне и выпало пробежаться по морозу.
Он брезгливо фыркает, льет перекись мне на кожу уверенным, отработанным движением, не жалея антисептика и не обращая внимания, что заливает гобеленовую обивку, затем умело бинтует мне руку.