— Слушай, капитан, а если их запустить в какой-нибудь каземат, да там и запереть? — подал идею Женя.
— Вряд ли выйдет, могут упереться во дворе. А начнешь силой гнать — повыхватят наганы и начнется пальба в упор. Нет уж, лучше со стен их встречать. А вот если бы вы вечером от леса зашли, да с тыла этих негров шуганули, то было бы здорово.
— Тут как уж выйдет. Но, конечно, постараемся. Ладно, пора двигаться. Гуджи, вон, уже нагрузились. Будем держать связь. Да и метрополию стоит поставить в известность. Раз тут что-то затевается, возможно, что и в других местах приготовления идут.
— Это само собой. Если у нас все сладится, может, еще и шведов щипанем за мягкое.
Проходя мимо табора Харари, Женя приглядывался к людям. Он пытался понять, что же в них его так смутило. Им уже принесли еду, и они сидели, вяло ковыряясь в мисках. Внезапно его осенило: да они же сытые! Таким наблюдением надо было срочно поделиться с Григорьевым.
— Иваныч, ты видишь? Казачки однозначно засланные.
— Вижу, вижу, не кипешуй. Сделай морду кирпичом, как и полагается Юджину, великому и ужасному. Сейчас Петровичу расскажу, пусть тоже глянет.
По спине пробежал холодок. Только теперь Женя в полной мере почувствовал реальность угрозы. До сих пор он воспринимал информацию о готовящемся нападении как-то отстраненно, не всерьез. Он, конечно, принимал решения, выполнял нужные действия, но это было словно игра. Этакая стратегия real-time в натуральную величину. Но теперь он прочувствовал все в полной мере, и от этого волосы на его голове зашевелились.
— Не робей, паря, — тут же подбодрил его Григорьев. — Все будет путем. Если сейчас не оплошаем, то к вечеру зайдем неграм с тылу и дадим прикурить. Наше дело правое, победа будет за нами. В форте сейчас шестнадцать вояк плюс Касаткин. Плюс еще восемь человек наших, все при оружии, все классно стреляют. Прорвемся!
Отряд двинулся на северо-восток. Дорога была монотонная, однообразная. При всей своей любви к лесу, Женя вскоре устал от простого созерцания и принялся размышлять. Итак, они идут на северо-восток, в сторону Аддис-Абебы. Собственно, Женя и сам хотел поселить Гуджи в тех краях, даже место придумал — у небольшого родника. Но тут придется переиграть. Да и ладно. Давно уже новых локалок в этих краях не находили. Даже если это универсальная, такая, какая попалась ему в первые дни на Платформе, это очень неплохо. А если какая-нибудь особая — с металлопрокатом, например, или с техникой какой-нибудь. А то и вовсе оружейка! Мечты, мечты… Внезапно в голову пришла мысль.
— Зеуде, — спросил он шедшего рядом с ним вождя, — мне рассказывали об эфиопе с большим шрамом на правой щеке. Ты знаешь такого человека?
Первый раз Женя увидел, как негры бледнеют от страха. Кожа у них при этом становится буквально серой.
— Ты боишься его, Зеуде?
Вождь ответил почти что шепотом:
— Все его боятся. Все знают, и его все боятся. Он нигде не задерживается подолгу, появляется и исчезает. Одни говорят, что он колдун и слышит, когда о нем разговаривают. Другие говорят, что это демон и его невозможно убить. Там, куда он приходит, вскоре случаются плохие вещи.
— А сам ты что думаешь?
— Я не знаю, где правда, а где ложь. Но я предпочитаю не говорить о нем, чтобы не навлечь беды на свое племя.
— А откуда он взялся? Как его зовут?
— Я не знаю. Люди боятся спрашивать такие вещи.
— Ты видел его?
— Да, я видел его один раз, перед тем, как нас выгнали с нашей земли.
— Спасибо, это важно. А люди, которые сегодня пришли, они действительно Харари?
— Да.
— Все харари?
— Нет, не все.
— Ты знаешь кого-нибудь из них? — догадался Женя.
— Да. Я знаю одного человека. Он высокий, очень сильный, у него на голове нет волос.
Женя припомнил такого среди толпы эфиопов.
— А кто он?
— Я не знаю его имени, но он не из Харари. Я видел его, когда он сопровождал человека со шрамом.
А вот это уже была ценнейшая информация. Григорьев, шедший рядом и слышавший разговор, тут же начал вызывать форт. Касаткина необходимо было поставить в известность. Раз один здесь, очень может быть, что и второй неподалеку.
— А сколько там еще людей не из Харари?
— Трое. Двое мужчин и одна женщина.
Итого четыре засланца. И кто знает, на чьей стороне будут Харари, когда начнется стрельба. Но кто предупрежден, тот вооружен. Касаткин будет начеку. А сведения, данные Зеуде, красноречиво говорят о честности его намерений. Значит, засада у локалки возможна только в том случае, если его используют втемную. Это внушает оптимизм и надежду на благополучный исход операции.