Вождь кивнул, переспрашивать не стал.
Глава 11
Все было готово. В «Ганомаг» Женя взял Клауса, Галину, Сергея и Анбэссу, остальные шестеро пошли пешком. Лори сел за руль и тронул тяжелую машину с места. В кузове было тесно, жарко и душно, поэтому открыли все люки и лючки кроме кормовой двери. Ну, чтобы при тряске в нее не выпал груз и сами пассажиры. Спасало лишь то, что башня сверху закрывалась не броневыми створками, как у всех уважающих себя броневиков, а всего лишь сеткой на нечастом каркасе. Туда, на сиденье стрелка, посадили Анбэссу, одетого в снятый с убитых камуфляж. Он должен был изображать солдата эфиопской армии.
По ровной свежей дороге Клаус раскочегарил броневик до семидесяти километров в час, и к четырем часам дня «Ганомаг» подкатил к леску, отделяющему новую дорогу от зусулки. Галку с биноклем и рацией послали в дозор, а сами вчетвером принялись расчищать проход. Неширокий, чуть больше двух метров, только чтобы можно было проехать. Вчетвером работать было тяжело, и процесс поначалу шел медленно. Потом наловчились машиной оттаскивать спиленные деревья, и дело двинулось куда как быстрее. Управились за час, умотались как черти, но отдыхать времени не было. Едва закончив работу, долили баки под пробку и собрались было двинуться дальше, но тут возникла заминка: как оптимально рассадить людей.
— Командир!
Клаус Лори давно и однозначно признал Женю за командира. Сам «мистер Юджин» с этим был не слишком согласен, но тут его никто не спрашивал.
— Командир, слушай: сейчас поедем, считай, по вражеской территории. До поворота на Сибирку почти час катиться. А если встретим кого лишнего? Каждый ствол на счету. Может, мне к пулемету?
— А если надо будет с местными разговаривать? Тут дверь только одна, и открывать ее нежелательно. А наш эфиопский друг как раз из башни высунется и объяснит всем политику партии. Нам бы до поры лучше не светиться, согласен? В идеале бы, вообще втихую до дому добраться, но я на это не рассчитываю. А если ты будешь наверху, переговоры сразу становятся невозможны. Ты, лучше, садись вперед, справа. Если что, бронещиток откинешь и будешь по курсу шмалять из своего МГ. Кстати, Анбэсса, ты с пулеметом в башне управишься?
— Ты сомневаешься, Юджин?
— Я не знаю, потому и спрашиваю.
Эфиоп некоторое время пристально смотрел на Женю, пытаясь разглядеть хоть малейший признак лукавства. Не смог.
— Я сделаю, командир.
— Добро. Кто за руль сядет?
— Евгений Михайлович, можно мне?
Галка, едва не подпрыгивая на месте, тянула вверх руку, как примерная школьница.
— Что, сильно хочется?
Женя склонил голову набок, с сомнением разглядывая девушку.
— Ну так естественно! Когда еще выпадет таким раритетом порулить! Это же… круче, чем даже харлей!
— А справишься? Надо будет час рулить, в дороге пересаживаться будет, мягко говоря, неудобно.
В ответ Галка просто скинула джинсовку, оставшись в одной майке-борцовке.
— Охренеть! — отреагировал Женя.
Клаус, забыв, что знает русский язык, выдал по-немецки что-то восхищенно-неприличное. А Серж просто невольно присвистнул. И это при том, что он провел рядом с этой девчонкой почти три дня! Молчал только Анбэсса. У него просто не было слов. Ну, или дар речи на время пропал. Зато глаза… глаза были что у той собаки из сказки «Огниво» — как два чайных блюдца. Галка же, до крайности довольная произведенным эффектом, повернулась к Жене и вскинула правую ладонь к козырьку бейсболки:
— Есть еще вопросы, товарищ командир?
— Вопросов нет, товарищ боец. Марш за руль!
В броневике было лишь три сиденья: два впереди, для водителя и командира, и одно подвесное для башенного стрелка. Поэтому Жене и Сержу пришлось сидеть на расставленных вдоль бортов рюкзаках с трофеями. Под ногами было навалено трофейное оружие: оставлять стволы рядом с хитрющим Зеуде не хотелось совершенно.
Медленно, виляя между пеньков, переваливаясь с боку на бок, «шютценпанцерваген» преодолел свежую просеку. Галка обернулась назад, вопросительно глянула на Женю. Тот махнул рукой — налево, мол. Та кивнула и крутанула руль. Броневик рыкнул мотором, выполз на зусулку, и покатил, набирая скорость, подпрыгивая и раскачиваясь на ухабах.