Именно в этот момент меня пронзило острое чувство, что за мной кто-то наблюдает. Я осмотрелась по сторонам, и даже выглянула через забор. Кажется никого. У меня паранойя?
Юлька снова дернула лестницу и на этот раз, я, громко ругаясь, соскользнула с двух ступенек.
– Что за детский сад?! – заорала я, спускаясь, – Я чуть не убилась!
– Ну не убилась же… – протянула Юлька в ответ.
Я мрачно взглянула на сестру и пошла в дом.
– Ма? Помощь нужна?
Мама появилась из чулана с огромной корзиной мокрого постельного белья. Оттуда доносился мерный шум стиральной машины.
– Может, повесишь?
Я кивнула, принимая из ее рук корзину, и вышла на задний двор. Две, из пяти веревок были уже заняты. Летний ветерок раздувал простыни и пододеяльники, те порхали над зеленой лужайкой, словно паруса над кораблями.
Я принялась развешивать белье, старательно ни о чем не думая и прогоняя странное, неприятное ощущение чьего-то присутствия.
Я закрепила прищепками пододеяльник на веревке и склонилась за очередной простынкой, когда увидела мужские ноги, обутые в дорогие ботинки.
Я настороженно разогнулась, вглядываясь в расплывчатую тень сквозь простыню. Медленно сдвинув ее в сторону, я встретила янтарный взгляд знакомых глаз.
– Привет, – улыбнулся Теряев.
– Ты напугал меня до чертиков…
– Есть минута?
– Только не здесь. Я не хочу, чтобы тебя увидели родители, – как можно более спокойно сказала я, – Сейчас, – и двинулась к дому.
Что он творит со мной? Зачем пришел? Едва он появляется, я становлюсь сама не своя! Сердце выскакивает, в горле пересыхает. Я ненавижу себя!
– Мам?
– Да.
– С бельем покончено. Я прогуляюсь к озеру, хорошо?
Конечно, мне не требовалось маминого разрешения, но не хотелось, молча исчезать из дома.
– Будь осторожна.
Боюсь, все мои усилия тщетны. А осторожности приводят к катастрофе.
Я вернулась на задний двор, Олег деловито вывесил последнюю простынь.
– Пойдем отсюда быстрее, – потянув его за руку, пробормотала я.
Мы вышли за калитку, по тропинке спустились к лесу. Олег повиновался.
– Куда ты меня ведешь, колдунья? – медовым голосом спросил он.
– Это ты следил за мной сегодня? – строго спросила я, проигнорировав его вопрос.
– Ну… не то чтобы следил… – протянул он, шаг, в шаг, следуя за мной.
– Зачем?
– Ждал, когда ты останешься одна.
– Я одна, – сказала я, оборачиваясь.
Я провоцировала его? Определенно.
Олег, вскинув брови, произнес:
– Вижу, ты настроена решительно…
– Имею на это право.
Он ловко отвел разговор в сторону, и я вновь двинулась вперед, досадуя, что так ничего и не добилась. Теряев не спешил что-либо говорить.
Наконец, мы вышли к озеру. Здесь было безлюдно, несмотря на хорошую погоду. Озеро было скорее декоративным, покрытое камышами и кувшинками. Настоящее гиблое место для пловцов. И уютное гнездышко для влюбленных. Что я здесь делаю?
Прямо напротив места, где мы вышли, на берегу, к верху днищем, лежала лодка.
– Милое местечко, – хмыкнул Теряев.
Я хмуро на него взглянула. Не подумал бы он чего лишнего…
– Вчера ко мне приходил майор Смирнов, – сказала я.
Теряев даже бровью не повел, разглядывая лодку на другой стороне.
– Спрашивал о тебе, – продолжала я.
Олег двинулся вдоль берега, и я последовала за ним, возмущенная его безразличием к моим словам.
– Тебя это не пугает? – мне хотелось его ударить, и посильнее, чтобы он удивленно уставился на меня, и перестал так улыбаться каким-то своим мыслям. Неужели он не понимает, что ему угрожает опасность?
– Смирнов всего лишь блуждает в темноте, – пробормотал Теряев себе под нос, – он никогда ничего не поймет…
– И что же он должен понять?
– Хочешь покататься на лодке?
Я взглянула на Олега, серьезно задумавшись, а в своем ли он уме? У него серьезные проблемы с законом, а он думает о лодке? Или миллионерам закон не писан?
Эта мысль отрезвила и разозлила меня. Да что я нянчусь с ним?
Я взглянула на Олега, что переворачивал лодку и спускал на воду, молча, развернулась и пошла обратно.
Зачем я мучаю себя и трачу свое время? Мне ни к чему общаться с человеком, у которого столько темных секретов, страшной власти и непонятного, гипнотизирующего обаяния, с которым я не в силах бороться…