Теряев кивнул и вручил мне сначала пистолет, а потом ружье. Конечно, в животных я не стреляла. Но в цель попадать научилась.
С этого момента у меня появился свой пистолет, которым я умела пользоваться.
Через неделю с Африкой было покончено, и отправились в Италию. Теряев держал здесь сеть ресторанов и бутиков. Помимо пыльных офисов, я увидела Ватикан и Рим.
Через две недели была Франция, завод по изготовлению парфюмерии, и Эйфелева башня с Елисейскими полями. Потом Лондон и поставки зерна и чая из Индии. Биг Бэн и Темза.
Просыпаясь ночью, в объятиях Олега, я с трудом могла понять, где я. В каком городе, какой стране.
Мне стали снится страшные сны.
Самым страшным из них был тот, где в моей жизни не было Олега. Я оказывалась одна. Меня душил громила в отеле Сочи. Я падала в шахту лифта. Меня догоняли бандиты по пустым коридорам подсобных помещений, или я падала в темноту, в издательстве. Всегда я уверена, что погибну, меня догонят. Грудь сжимает щемящее чувство горя…
Я просыпаюсь и долго прислушиваюсь к ночи. Где я?
Как сейчас.
Я медленно выбралась из постели и подошла высокому окну во всю стену.
С неожиданно светлого ночного неба сыпались снежинки. И когда пришла зима?
Я инстинктивно поежилась.
Мы в Магнитогорске уже третий день. Конечно. Утомительное исследование нового сталелитейного завода Олега отняло все силы. И эти проклятые часовые пояса…
Уже середина декабря. Естественно идет снег. Новый год не за горами. Мое сердце тоскливо сжалось. Я скучала за домом, за Юлькой и родителями. За Москвой. Даже теплые объятия Олега не спасали от хандры.
Наше немое соглашения смущало меня, но казалось единственно верным. Я принимала противозачаточные таблетки, всякий раз, на глазах у Теряева. Муж лишь кивал, но я не могу не замечать боль в его глазах. Он винит себя за то, что не может обеспечить мне безопасность. И заводить ребенка в таких обстоятельствах глупо. Ведь мы не знаем, что с нами будет завтра.
– Не спится? – Олег обнял меня в темноте, как всегда подобравшись ко мне бесшумно.
– Да… – шепнула я, чуть громче падающего снега, и погладила его руку, обнимающую меня.
– Скучаешь по дому? – проницательно заметил он.
Мне не хотелось его расстраивать и отвечать на этот вопрос.
– Мы вернемся к новому году, – шепнул Олег, – при одном условии.
– Я удивленно оглянулась. Он шутит?
– Каком? – едва скрывая улыбку, спросила я.
– Ты познакомишь меня с родителями.
Я округлила глаза в немом удивлении.
– Мы женаты три с половиной месяца, – возмутился Олег, – а они даже понятия не имеют о моем существовании!
– Ты думаешь… можно? – многозначительно снизив голос, спросила я.
Олег улыбнулся, прижимаясь сильнее.
– Твои родители имеют право знать.
– Но…я имею в виду… это безопасно?
– Думаю, да. Встреча с твоими родными вряд ли кончится плачевно… для нас с тобой.
Я проигнорировала его шутливый тон, беспокоясь.
– А само возвращение?
– Все будет в порядке. Я купил нам квартиру в тихом районе, пока будет строится дом. План утвердишь сама, дизайн и все прочее… Работаем, как прежде, в паре. И живем… тоже. Разве что город за окном будет другой.
Я смотрела на мужа, не в силах понять, как он читает мои мысли?
– Спасибо тебе, – только и смогла сказать я.
– Неужели ты думала, что мы будем метаться по миру всю жизнь?
Стоит ли отвечать?
35
Заснеженная Москва встретила нас радушно. Слышался родной говорок, знакомое улыбающееся лицо Гоши.
– В новую квартиру? – спросил он, усаживаясь за руль своего такси.
– Да, наверное, – протянул Теряев и взглянув на меня поспешно добавил, – нет, давай сначала к Саше.
– Что ты задумал? – насторожилась я.
– Ты, наверное, соскучилась по сестре.
– Но если я ей все расскажу…
– Не обязательно ведь имена называть, правда? До этого у тебя прекрасно получалось.
– Юлька из меня все вытянет.
Прислушиваясь к нашей беседе, Гоша, тем не менее направил машину к моей квартире.
– Ну и ладно, – выдохнул Олег, обнимая меня.
– Я не хочу оставаться без тебя… – капризно пробормотала я.
– Мне нужно все подготовить, кое с кем встретиться… Я заберу тебя вечером.
Я закусила губу в отчаянии придумывая выход из ситуации. Если Юлька увидит Олега, тут же растрезвонит всем. Но не видеть ее целых два дня еще я не в силах.