Чего я добилась? Только очередной труп.
Я вернулась к женщине и склонилась к ней. Она порывисто дышала. Еще жива. Я поспешно вызвала скорую. Подумав еще пол секунды, я позвонила Смирнову.
– Алло? Сергей?
В трубке послышалось неразборчивое бормотание.
– Немедленно приезжай по адресу Романовой. В нее только что кто-то стрелял!
Я удивленно смолкла, когда Инга крепко сжала мою руку в своей, привлекая к себе внимание. Я отключила телефон и склонилась к раненной.
– Он нашел меня … все -таки…
– Кто Инга? Кто тебя нашел?
– Не доверяй ему… я ничего не понимала…
На полу, под журналисткой медленно расплывалось багровой пятно.
Я запаздало выхватила с крючка над мойкой полотенце, и прижала его к ране.
Инга, всхлипнув, притихла. Ее глаза остались открыты и пусты, как у фарфоровой куклы. Они смотрели на лампу дневного света.
Взглянув в ее лицо, я медленно отползла от тела в угол, я разревелась, спрятав лицо окровавленными руками.
Так нас и застали врачи и Смирнов.
– Ого-го, – протянул доктор скорой помощи, оглядывая кухню, – да тут у нас огнестрел. Надо звонить в органы…
– Все, кто нужен, уже здесь, – послышался голос Сергея в прихожей, он вошел на кухню, мелком взглянув на Ингу, поискал меня глазами.
– Ты в порядке?
Я взглянула на Ингу и поднялась по стене. Пистолет с гулким стуком упал на пол. Врачи настороженно подтянулись. Смирнов поспешно выхватил носовой платок из кармана, и бережно обернув им пистолет, спрятал в карман пиджака.
– Для экспертизы, – пояснил он.
Я рассеянно кивнула и вышла из квартиры. Сотрудники Сергея медленно стекались на место приступления. «Скорая» зафиксировала время смерти, облегченно вздохнув, погрузилась в свой транспорт и укатила, на ходу связавшись с моргом.
Смирнов усадил меня к себе в машину, и не сказав ни слова, доставил домой.
48
Следователь навестил меня накануне свадьбы сестры.
В связи с конфиденциальностью моего приезда, мужчина даже согласился прийти лично.
В прессу уже стали просачиваться странные истории убийства Инги. И просидев час в интернете, я узнала о ней больше, чем за год знакомства.
Инга мне не врала, она действительно работала журналисткой под своим именем. И одно время была очень популярна. Пока не сцепилась с одним политиком. Ее скандальная статья довела его до тюрьмы. Политики ей этого не простили, и вскоре Романова потеряла работу. Ее имя уничтожили, работы не давали.
Что же стало потом? Почему она назвалась Ингой, и как связана с Мазуриным, я так и не выяснила.
И вот, распахнув дверь смуглому мужчине в штатском, я вдруг испугалась. А что, если я направила пистолет на невиновную?
– Следователь Черкасов, – представился он, холодно мне улыбнувшись, – Я могу войти? – и не дожидаясь моего ответа, продолжил, – У вас охраны больше, чем у президента.
– Покажи удостоверение, – ледяным тоном потребовала я.
Хмыкнув, Черкасов сунул мне в лицо распахнутую «корочку».
Черкасов Андрей Петрович.
Демонстративно отвернувшись от удостоверения, я пригласила его присесть на диван в гостиной, сама устроилась в кресле.
Удобно устроившись, Черкасов изучил меня внимательным взглядом темно-карих глаз. Я холодно встретила его взгляд и произнесла:
– Вы бывали у президента?
Черкасов не смог скрыть удивления.
– Не понял, простите…
– Вы сказали про охрану, помните? У меня больше чем у президента. Откуда вы знаете? – я потянулась за своими недопитым кофе, и не дожидаясь его ответа, снова спросила, – Может кофе?
Поиграв желваками, он испепелил меня уничтожающим взглядом и в тон мне ответил:
– Мне некогда распивать кофе с подозреваемыми в убийстве.
– Пока моя вина не доказана, прошу вас воздержаться от подобных высказываний, – я отпила кофе, старательно успокаивая себя, – у вас были ко мне вопросы?
– Да, госпожа Теряева, – он мстительно усмехнулся.
С таким, как у него настроем, я с легкостью могу угодить в тюрьму! Вид у него такой, что пощады ждать не приходится. Но я ведь ни в чем не виновата!
– С какой целю вы явились к Романовой?
– Мне нужно было кое-что у нее спросить…
– В четыре утра?
– Мы дружили.
– Поэтому вы пришли к ней с пистолетом?