И воскресли воспоминания. Командир… жив ли он, не была ли напрасной ее слишком скорая глупая смерть? Эрта начала скрупулезно собирать воедино мельчайшие частички памяти, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Но, ответа не было. Она помнила отступление тьмы, но не помнила почему та начала уходить, она помнила трупы, фигуры живых и машин, но не помнила, среди которых из них был командир, она не помнила как закончился бой, в ее памяти было недостаточно данных.
Эрта устало расслабилась. Полностью, до кончиков волос, отрешенно смотря в небо и подставив лицо невесомым порывистым ласкам пробегающего ветерка. Начинать думать и двигаться она не торопилась. Врага она не чувствовала, никакого. В раю она или не в раю, но ей нужно восстановиться, другой возможности потом может и не представиться. Затем она уснула. Спать она могла где угодно и когда угодно, ее сверхчувствительность мгновенно разбудила бы тело при малейшей опасности. Комфорт ей был не нужен. Сон сам по себе был для нее комфортом, а требовать больше необходимого она не привыкла, ей это было ни к чему.
Когда девушка проснулась, было ранее утро. Слышались чистые веселые напевы птиц, словно перезвоны мирной гражданской космической болтовни общих частот сообщений. В воздухе ещё витал дурманящий запах ночных трав. В тонкий аромат листвы и цветов вплетался едва ощутимый горьковатый запах каких-то иных растений. Запахи и звуки вплетались в прохладу утра, в бирюзу неба, в порозовевший лик отдохнувшего, просыпающегося солнца. Эрта глубоко вдохнула свежий розовато-золотистый запах рая и села, чтобы оглядеться вокруг. Пора познакомиться с раем поближе.
Мир был зеленым. Она сидела в густой невысокой траве, колышащейся маленькими зелеными волнами, когда ветер добирался до нее, невысокие прямые деревья, одетые шершавой корой, окружали ее, лениво волнуясь своими шумящими вершинами, сквозь которые проникали розовые лучи солнца. Ленточки птиц вились в воздухе, прошивая белый крем облаков, сплетаясь одна с другой, провожаемые солнечным светом и неуловимой зеленью синего неба, которая отражалась в нем от зеленого блеска поверхности этого мира. Небо кажется таким широким, просторным и необъятным, и так много в нем места без бесконечно снующих по нему флаеров, рейдеров, кораблей и прочих средств путевого сообщения между живыми. Скрюченные корни деревьев, пьющие из глины влагу, давали приют мелким пушистым зверькам, которые озадаченно и настороженно смотрели на Эрту блестящими темными глазками, но не боялись ее.
Она улыбнулась и также осторожно погладила их ласковой мыслью. Лес темнел далеко вглубь, вбирая в себя свет и солнечное тепло, от одиноких деревьев тянулись длинные тени, оставляя их ветру и ночному шороху. И даль уже не была такой ясной, она скрывала в себе что-то большее, чем просто красоту мира, она скрывала — неизвестное.
Эрта поднялась на ноги и начала осматривать свое снаряжение. Два тонких обоюдоострых иритовых меча за спиной, шесть небольших заточенных бритв-бумерангов в поясе, лезвия в сапогах, лезвия в армейских браслетах, лезвие в волосах, взрывные сферы, атомный пистолет, аптечка, средства связи. Всё было на месте. Чрезвычайный карман, в котором находилась всякая мелочь вроде универсальной отвертки, альпинистских крючков и мотков прочной металловеревки, также не пострадал. Эрта достала пистолет, прицелилась себе под ноги и нажала на кнопку. Выстрела не произошло. Девушка повторила свои действия. Выстрела не было. Пытаясь понять в чем дело, она принялась разбирать пистолет и была сильно удивлена, когда вскрыв корпус обнаружила что в нем ничего нет… весь механизм исчез.
Движимая раздраженной догадкой она разобрала взрывную сферу. Она также была пуста. Все оружие, оставшееся при ней, теперь состояло из бесхитростно-простой стали и самой ее, Эрты. Наушники и нейрофон тоже были пусты как ореховые скорлупки. Девушка зло выдохнула и потрясла головой. Потом собрала все, что стало бесполезным хламом, в одну кучу и спрятала глубоко под корнями ближайшего дерева. Тащить с собой то, что не может ей ничем послужить, она не собиралась, но и избавляться от этих вещей безвозвратно она посчитала пока что нецелесообразным. Затем она пошла на восток. Потому что-то это направление она любила больше всего. Сейчас у нее не было конкретной цели и маршрута, и она просто выбрала любимое направление.