— Совсем на шею сели и ноги свесили, да? Пока меня не было.
Сын счастливо улыбнулся:
— Ага!
В ванной я подтянула лесенку для мелких, чтобы помочь Риа умыться, открыла кран.
— Давай сама. Ты уже взрослая девочка.
Взрослая девочка подняла фонтан брызг, подставив ладошки под теплую воду, а потом полила себе на лицо.
— Я все!
Она так счастливо смотрела на меня и в то же время так зачарованно, будто боялась, что я растаю, стоит ей отвернуться. Совесть ужалила больно, но я не позволила ей затмить те чувства, которые сейчас были нужны моим детям гораздо больше. Взяла полотенце, промокнула дочери лицо, и мы вместе вернулись в комнату.
Вкусняшки няня уже принесла, а сама вышла, видимо, чтобы нам не мешать.
— Так. По два печенья и одной конфете, не больше, — предупредила я.
— Ну ма-а-ам, — тут же надулся Лар, который потянулся к коробочке с конфетами ручной работы из очень известной сети «Бонувье».
— Что — мам? Если бы я не видела, как ты уплетал у Зои пирог и сэндвичи… Няне вы об этом не сказали, конечно.
— Неф! — созналась Риа, засовывая в рот конфету целиком.
— Мы сказали, что ели. Но не сказали что, — сообщил Роа. — Кто ж виноват, что она такая недогадливая.
Я покачала головой, глядя на сына. Тот с самым невозмутимым видом отправил в рот печенье с мягкой сердцевиной из крема.
Спустя полчаса мы уже играли все впятером. Виари была драконом, сторожившим склад элитных гоночных флайсов. Одна из кукол Риа стала известной гонщицей («совсем как Элегард, только девочка», кто бы сомневался), а еще две куклы мужского пола были злодеями, которые пытались ей помешать. Злодеев спихнули на Лара под его возмущенное:
— Почему опять я?!
Роа взялся быть главным гонщиком безо всяких кукол (совсем как Элегард, кто бы сомневался), а Дрим, видимо, вообще не подозревала, что тут происходит, но была рада общей суете вокруг себя. В результате «дракон» охранял, гонщик с гонщицей готовились к соревнованиям, а злодеи строили коварные планы по похищению ведущих флайсов, чтобы героям пришлось выступать на простеньких моделях и проиграть их нанимателю. Честно — не представляю, откуда они выдумали такой сюжет, наверное, что-то похожее увидели в каком-то фильме, но мне оставалось только удивляться и наблюдать.
Мне сразу сказали:
— Мам, ты зритель, — вот я и сидела и смотрела спектакль. Настолько увлеклась происходящим и счастьем своих детей, что даже не сразу услышала, как открылась дверь.
Это произошло так резко, так внезапно, а следом в меня ударило чувствами. Сначала — удивительной щемящей нежностью, усиленной во сто крат от всего, что мне когда-либо доводилось испытывать. Потом отчаянием, а затем, наконец…
Я обернулась, успев перехватить только взгляд Вайдхэна, стремительно вышедшего за дверь. Лар и Риа переглянулись.
— Давайте его позовем? — предложила я, кивнув в сторону закрывшейся двери. — Риа?
— Да! Я позову! — Дочка вскочила и бросилась следом за ним.
Я не видела, что там в коридоре происходит, только услышала:
— Папочка! Пойдем к нам!
И в следующий момент меня так накрыло его чувствами, как если бы в меня на полном ходу влетел дракон.
Глава 21
Черное пламя Раграна
— Папочка! Пойдем к нам!
Увидеть Аврору, сидящую на полу с детьми и играющую с ними, было сродни удару под дых. Возможно, потому что эта картина никогда не складывалась в его сознании: до того, как стало известно, что им опасно иметь общих детей, он не представлял себе, как это может быть. А после того — и подавно, особенно после их ссоры, после рождения близнецов, которых он в своей внутренней слепоте считал детьми Элегарда.
Он еще не до конца отошел от того, что увидел, когда следом за ним выбежала Риа и, доверчиво хлопая голубыми глазищами, протянула ему ручку. На этом он бы сломался, если бы рядом не стояли вальцгарды, и если бы не надо было экранировать собственные чувства и эмоции. Способные разнести всю высотку и обеспечить другим жителям головные боли и высокое давление на пару дней.
Поэтому он просто подхватил дочь на руки и произнес:
— Пойдем.
Аврора смотрела на него как-то странно, а еще от нее фонило тревогой, пробивающейся сквозь нежность к детям.
Нежность к детям!
Сколько они все этого ждали. Сколько этого ждали дети!
Так что же, наконец, произошло?
Неважно, сейчас это все неважно. Главное, что они здесь. Все вместе. Его семья.
От последних двух слов внутри снова замкнуло, хорошо хоть, он уже ссадил Риа с рук:
— Ну и? Какая для меня найдется роль?