— Лар, отдай ему одного злодея, — скомандовал Роа.
Аврора фыркнула, но тут же мигом стала серьезной.
— Да я хоть двух отдам, — буркнул Лар, но все же протянул ему куклу, которой маркером кто-то пририсовал усы и жидкую бороденку. Видимо, так по мнению детей выглядели злодеи.
С трудом подавив смешок, он взял пострадавшую от произвола игрушку и вопросительно посмотрел на Аврору.
— Ты как? — спросила она.
— Чудесно. — Он не лгал. Сейчас и правда все было чудесно, хотя до этого его накрыло основательно. Она же не могла это почувствовать сквозь такой мощный экран? Он закрылся ото всех. В том числе и от нее.
Или могла?
В их парности, замешанной на черном пламени, пока еще оставалось слишком много неизвестных.
— Как ты? — Бен вернул ей вопрос.
— Я волшебно, — произнесла Аврора, мгновенно расслабляясь. — Правда, меня не взяли в игру. Сказали, что я буду зрителем.
— Я тоже могу быть зрителем.
— Нет, ты — злодей, — сурово произнес Роа.
— Роа, — мягко упрекнула Аврора.
Но ему было плевать. Если они берут его в игру пока хотя бы на роль злодея, пусть так и будет. Дрим, за которой сгрудили все модели игрушечных флайсов, приподняла веки, зевнула и потянулась, царапнув лапой пол. Он положил руку ей на голову, и виари отозвалась так яростно, словно ждала этого всю свою жизнь. Завирчала, как грузовой флайс, бодаясь прямо в ладонь.
— Мы играть будем, или нет? — нахмурился Роа.
— Мам, а как у набла и драконицы мог родиться драконенок?
От вопроса Риа Аврора поперхнулась. Бен же почувствовал себя очень, очень странно.
— М-м-м… что ты имеешь в виду, солнышко?
— Папа сказал, что у драконицы и набла родился драконенок. В сказке. Но это же невозможно? Драконица бы съела набла? Или так не всегда бывает?
Аврора перевела на него взгляд. Очень медленно. Посмотрела — очень пристально.
— Мы спрашивали у Зои, когда ты выходила в туалет, — доверчиво произнесла дочь. — А еще у няни и у вальцгардов. Но никто не знает. А папа сказал, что родился.
— Ну если папа сказал, пусть папа и объясняет, — хмыкнула Аврора. — Правда, папа?
Он приподнял брови:
— В данном случае она не съела. Потому что иногда наблы притворяются драконами.
— То есть они вырастают до драконов, а потом опять становятся наблами? Или как? — не унималась дочь.
— Да, — с облегчением сказал он.
Потому что сам вряд ли до такого додумался бы.
— А у них, получается, тоже есть огонь? — Риа почесала лоб. — Ну, у наблов? Или как он мог стать драконом без огня?
Все смотрели на него с интересом. Аврора — еще и с легким сарказмом, и в этот момент он понял, как соскучился по этому. По тому, что она может над ним насмехаться, может злиться. Может даже пытаться его ненавидеть — за этими живыми чувствами крылось неравнодушие, жизнь, то, чего ему так безумно не хватало в Авроре, которая априори простила ему все, простившись с памятью.
— Это не совсем огонь. Это… ложный огонь.
— Ложный? А чем он отличается от настоящего?
— Тем, что ложный огонь не несет никакой пользы. Он только используется для обмана.
Дочь такое объяснение устроило, и они вернулись к игре. Потом, как-то незаметно, игра перешла в ужин, во время которого Лар и Риа настолько взбудоражились, что начали кидаться шариками сыра. Аврора это быстро пресекла, а зря. Ему нравилось смотреть, как дети хулиганят, а не сидят истуканами, с каменными мордашками, за столом. Нравилось, что они забывают (хотя бы на время) обо всем, что случилось. Нравилось, что они снова смеются, заливисто хохочут, суют пальцы в рот и облизывают их.
Дрим тоже понравились летающие сырные шарики, тем более что все упавшее на пол перепало ей. Теперь она облизывалась и заглядывала в глаза в ожидании продолжения, а он просто смотрел на Аврору и на детей, пока домработница собирала посуду.
— Что у нас дальше по программе?
— Мультики! — крикнула Риа.
— Немного можно. Но лучше пойти прогуляться. — Аврора посмотрела на него. — Мы же сможем выбраться в центр? Хотя бы с сопровождением?
— Прогулка — отличная идея, — произнес он. — Сопровождение тоже хорошая. Возьмете меня с собой?
Бен ждал ответа от нее или от детей? Наверное, от них ото всех. Но она ответила:
— Разумеется, — посмотрев на него как-то очень глубоко.
А Риа подлетела и обняла его ноги.
— Гулять! Гулять! Мы идем гулять с папой!
От него не укрылось, как нахмурился Роа, когда дочь назвала его так. Тем не менее сейчас Бен решил не заострять на этом внимание, коротко кивнул:
— Решено!