Но не успела я по-настоящему удивиться, как всё кончилось, и в черноте космоса внезапно появилось громадное, слепяще-белое солнце. Оно было раза в четыре больше, чем дома, и горело тая ярко, что экран даже гудел. Мы с ящерицами заслонили глаза.
– Что случилось? – крикнула я. Меликтеи ответила не сразу, она прислушивалась к чему-то.
– Прыжок прошёл нормально, – сообщила она наконец. – Мы вблизи четвёртой планеты, где-то здесь должен быть источник сигнала. Нинсекоу говорит, корабль в полном порядке, она ещё никогда не пилотировала такой скоростной звездолёт… Запнувшись, ящерица снова прислушалась.
– Обнаружен источник сигнала. Это зонд на гелиоцентрической орбите. Нинсекоу начинает рассчёт тректории для перехвата зонда. Слева из кресла выглянула Такх и дёрнула меня за крыло.
– Ты умеешь управлять человеческим катером?
Я сразу вспомнила тренажёр пардов, и оглядела пульт совсем другим взглядом. В принципе, всё было знакомо, только вместо воздуха снаружи чёрнел космос.
– Надо попробовать, – заявила я твёрдо. – Вылезайте.
– Мы не боимся… – пискнул Ханас, но Меликтеи стукнула его по голове и ящерёнок сразу умолк. Я решила потом поговорить с вэйтарами, мне совсем не нравилось, как они к мужчинам относятся. Но сейчас не было времени.
Минут десять я потратила на поиск кнопки, отсоединяющей кормовую секцию с анабиозными камерами. Когда нашла, пришлось вылезти из катера, подтащить толстый трос, свисавший с потолка ангара, зацепить специальный крюк и снова искать кнопку, уже на пульте управления подъёмным механизмом. Наконец, громадная железная секция, где спали парды, с грохотом отсоединилась от катера и врезалась в стену, оставив там большую вмятину. Я сразу повернула рычаг подъёмника и опустила её на пол.
Ящерицы молча за мной наблюдали. Когда всё было готово, Кийис подошла и нерешительно погладила меня по хвосту.
– Ты очень смелая, – сказала. Я чуть не расхохоталась, хорошо хоть успела вовремя сдержаться.
Снова забравшись в катер, я пристегнулась к креслу и повернула большую красную кнопку слева на пульте. Плоский экран, занимавший большую часть пульта, сразу засветился, там нарисовались объёмные картинки кнопок и рычагов. Понятно, вместо того чтобы делать настоящие, люди устроили эту универсальную штуковину. А хорошая идея…
Прошёл почти час, прежде чем я почувствовала себя готовой к первому лётному испытанию. Уже научилась запускать паучьи ноги и бродить по ангару, правда пару раз стукалась в стены. Вэйтары давно поднялись в рубку, сказали что станут смотреть оттуда и помогать мне советами.
Наконец, глубоко вздохнув, я вывела катер в центр ангара, где находился грузовой лифт. Часть пола вместе с машиной опустилась вниз, сверху сразу закрылась толстая переборка. Главный экран показывал звёзды и голубую планету вдали, а слева на пульте горел маленький экранчик, откуда на меня пялились ящерицы. Все шесть уже сидели в центральном посту управления.
– Я готова, – сообщила я им. Эйсет нервно водила хвостом.
– Будь осторожна, Хаятэ.
– Не бойтесь, я же летучая, – улыбнувшись, на миг приоткрыла крылья. – Справлюсь.
Нинсекоу тяжело вздохнула и нажала кнопку у себя на пульте. Подо мной, в грузовом шлюзе, открылся большой люк. С шипением отсоединились питающие шланги, и катер медленно выплыл в космическое пространство.
Вот чего я точно не ожидала – так это того, что едва машина оказалась за пределами корабля, в ней пропал вес. Если бы из фильмов я не знала, что такое невесомость – в панику бы ударилась. Оказывается, невесомость, это точно, как если в воздухе крылья сложить и перейти в затяжное падение, только оно всё не кончается и не кончается, а чувства высоты нет – кажется, будто прямо сейчас врежешься в землю! Я даже крыльями замахала вначале и принялась рвать ремни кресла; инстинкт называется. Пришлось всю силу воли приложить, чтобы успокоиться.
– Хаятэ! – тревожно позвала Эйсет. – Ты в порядке?
Судорожно вздохнув, я на миг зажмурилась, чтобы прогнать головокружение. Тело заполняла странная лёгкость, хвост сам собой повис над полом, я его не держала! Никогда не думала, что вес так много значит для летающих драконов.
– В порядке… – я коротко объяснила свои ощущения. Такх и Кийис пришли в возбуждение, стали объяснять что-то о многолучевых вестибулярных аппаратах, но их прервал голос Меликтеи:
– Внимание! С четвёртой планеты стартовал космический корабль.
Все замерли. Первой опомнилась я, склонилась над пультом и дала приближение картинке планеты. Ничего похожего на корабль увидеть не получилось.
– И где же он? – спросила я неуверенно.
– Для визуального контакта слишком большое расстояние, – ответила тёмная вэйта. – Внимание, Хаятэ, принимай курс.
– Готова.
–0; 260, – 31, 59, 70, – 20.
Я набрала каждую цифру в своём окошке. Ноль означал положение катера, три другие – точку в пространстве, куда он должен был лететь, две последние цифры задавали кривизну траектории. За главную ось всегда принималась прямая между кораблём и Солнцем.
Двигатели ориентации сработали с громким шипением. Точнее, шипело только в кабине, снаружи конечно было тихо. Я знала, что в вакууме звуков не бывает. Катер развернулся на месте, немного покачался, пока искал нужную точку, и наконец начал разгон. Главный двигатель работал совершенно бесшумно, даже странно.
Зато невесомость пропала! Не совсем пропала, конечно, но теперь появилось ощущение «верх» и «низ». Причём чувствовалось это, будто я лежу на спине, а экран и пульт – прямо над головой. Вообще-то, так и должно было быть, но всё равно – удивительно.