– Позволю себе возразить, – дерзко ответил Васильеву Кискоров. – У нас в отделе все коммунисты-комсомольцы, безбожники и атеисты, но как прижмет, так креститься начинают и приговаривают: «Господи, помоги!» Почему же он, негр с французским именем, не мог верить в культ вуду, в культ его предков?
– В споре рождается истина, – вмешался в разговор Шаргунов. – Кискоров, посмотри, у него на шее есть крестик или нет?
– Судмедэксперт приедет – стонать начнет, что мы тело потревожили, – предупредил Васильев.
– Мы проверим крестик и вернем тело назад.
Покойник, выросший в католической семье, носил нательный крест на тонкой золотой цепочке.
– Теория с вуду отпадает, – сделал вывод Шаргунов.
Кискоров не собирался сдаваться:
– Предположим, дело было так. В кабинет вошли двое. У одного из них с собой была кукла. Он встал сюда, около этого аппарата, выхватил куклу и на глазах у Жан-Пьера воткнул в нее иглу. Жан-Пьер от неожиданности испугался и умер, а владелец куклы вышел, никем не замеченный, и закрыл за собой дверь на ключ.
В дверь требовательно постучали. Шаргунов велел Кискорову открыть. Вместо судебно-медицинского эксперта с санитарами в кабинет вошли трое мужчин похожей наружности.
– Кто вам позволил сюда входить? – вместо приветствия спросил один из них.
– Я в своем районе ни у кого разрешения спрашивать не буду, – миролюбиво ответил Шаргунов.
– Было указание никому раньше нас не входить.
– А вы, собственно говоря, кто такой? – пошел в атаку Васильев.
– Я представитель Комитета государственной безопасности, – гордо ответил незнакомец.
– Я догадался, что вы не легат папы римского в Западной Сибири. Документы у вас есть?
Контрразведчик помялся секунду, с явной неохотой достал удостоверение, не открывая, показал.
– Внутри что написано? «Старший прапорщик погранвойск»?
Васильев умышленно шел на конфликт, вызывающим поведением прикрывая Шаргунова. В случае межведомственного скандала вся вина должна была пасть на него, а не на начальника милиции.
Чекист раскрыл книжечку.
– «Капитан госбезопасности Сергеев, – вслух зачитал Васильев. – Офицер по особым поручениям при начальнике Областного управления КГБ». Круто! Хотел бы я быть офицером по особым поручениям. Ездишь по городу, передаешь указания, а сам ни за что не отвечаешь.
Сергееву не понравилась наглость милиционера. Он вновь напустил на себя многозначительный вид и строго спросил:
– Кто дал вам право входить сюда до приезда специально уполномоченных лиц?
Ответил Шаргунов:
– Согласно приказу министра внутренних дел СССР, я, как начальник милиции, обязан лично выезжать на все тяжкие преступления либо преступления, которые могут иметь общественный резонанс. Наш новый министр, ваш бывший коллега, данный приказ еще не отменял.
Повисла неловкая пауза. Две группы мужчин, явно настроенных враждебно друг к другу, стояли около тела чернокожего студента и не знали, как выйти из положения.
Для человека непосвященного сложившаяся ситуация может показаться абсурдной: представители двух правоохранительных органов вместо того, чтобы совместно заняться раскрытием преступления (если оно было), взялись выяснять, у кого из них больше прав и кто что должен делать на месте происшествия. Но таковы были реалии зимы 1983 года! Пришедший к власти в партии и стране бывший председатель КГБ СССР Андропов снял с поста министра МВД своего давнего недруга и соперника Щелокова. На его место был назначен генерал армии Федорчук, бывший преемник Андропова на посту главного чекиста страны. Федорчук откровенно ненавидел все связанное с милицией, своих подчиненных презирал. По указанию Андропова он начал «чистку» органов внутренних дел, вылившуюся в череду необоснованных увольнений руководящих кадров МВД СССР. До прихода Андропова к власти отношения между сотрудниками КГБ и МВД оставались в рамках корректного взаимодействия, носили строго официальный характер. После репрессий, начатых Федорчуком, о былом взаимодействии между чекистами и милицией речь больше не шла.