Черное сердце
История эта произошла давным-давно, в далеком-далеком королевстве. Там, в высокой башне, скрытой ото всех глаз непроходимой чащей жили брат и сестра. Вход в башню был запечатан много лет назад, когда близнецов принесли сюда и оставили навсегда. Вместе с детьми в башне были заперты старая нянечка, которая должна была ухаживать за малютками, растить их и любить, готовить и стирать, и учитель всех наук. Он первые годы, пока дети были слишком малы, чтобы учиться читать и писать, очень скучал и даже написал книгу, длинную и печальную, которая называлась «Жизнь взаперти». Учителю было грустно оттого, что книгу никто и никогда не прочтет, ведь он был заперт в этой башне вместе с ней на всю оставшуюся жизнь. Раз в неделю из королевского замка приезжала повозка, нагруженная припасами. Самыми свежими фруктами из королевских садов, мягкими вкусными булочками, колбасами и прочей снедью. Нянечка спускала из единственного окна высокой башни корзину и поднимала еду наверх. Иногда в повозке оказывались замечательные игрушки: куклы-принцессы для девочки, деревянные мечи, украшенные настоящими драгоценными камнями, для мальчика, а еще удивительные книжки с картинками, которые рассказывали о животных и цветах, о камнях и насекомых, но никогда о дальних странах, морях и городах, ведь детям никогда не суждено было их увидеть. Время шло. Дети подрастали. Они научились читать и писать, изучали математику и другие интересные науки. До поры до времени им совсем не было скучно, ведь они выросли в этой башне и не знали других мест, кроме нее. Им даже казалось, что мир устроен очень разумно и просто: вот нянечка, которая кормит их по утрам кашей, дует на ссаженные коленки и мажет их травяной мазью. А такая неприятность частенько случалась, когда дети бегали друг за другом по каменным, изъеденным временем, ступеням башни. А вот учитель - он строгий и суровый, но знает множество интересных вещей, и его никогда не надоедает слушать. Он может стукнуть линейкой по пальцам, но только тогда, когда мальчик, отвлекшись, толкает сестру, или девочка, задумавшись, щиплет брата. Еще учитель очень грустный. И нянечка грустная. Но может быть так и должно быть в их мире, в котором почти нет света. Ведь солнце может проникнуть сюда только сквозь единственное окно, но к нему детей почти не подпускают. - Нечего вам тут делать, еще свалитесь вниз! - хлопотала нянечка, но однажды мальчик услышал, как она, наклонившись к уху учителя, прошептала: «Не надо им знать, как живется там, на воле». И учитель кивнул согласно и печально вздохнул. Сам он частенько поднимался по ночам к маленькому окну и смотрел на звезды. Если бы он только мог улететь отсюда... А потом дети стали еще взрослее, и однажды мальчик поднял голову от тетради, в которой решал сложное уравнение, и вдруг спросил: - Учитель, а почему мы здесь? - Да, учитель, почему мы здесь? - вслед за ним эхом повторила девочка. И две пары карих глаз с ожиданием посмотрели на учителя. И учитель впервые не нашелся, что ответить. Он поправил очки, съехавшие на кончик носа, потер мочку уха и вдруг поспешно вышел из класса, громко захлопнув за собой дверь. Напрасно он надеялся, что вопросы на этом прекратятся. - На нас лежит проклятие, учитель? - спросил мальчик на следующий день. - Родители избавились от нас, потому что совсем не любили, учитель? - следом за ним спросила девочка. И учитель впервые использовал линейку для того, чтобы ударить незаслуженно. Мальчик облизнул горящие пальцы, и взгляд его стал сумрачным, как та тьма, что давно уже дремала во всех закоулках башни. - Мы когда-нибудь выйдем отсюда, учитель? - спросили они, спустя еще один день. И учитель, который за годы, проведенные в башне, превратился из юноши в сгорбленного и седого старика, а ведь лет ему было не так уж и много, заплакал и ничего не ответил. Дети перестали спрашивать. Вместо этого няня стала замечать как они, шептавшиеся о чем-то, замолкают при ее появлении и смотрят виновато и насторожено. - Надо будет на ночь запирать их в комнатах, - сказала она учителю. - Ох, чует мое сердце, что-то наши шкодники задумали. Учитель был умен, но забыл одну важную вещь. Когда дети задают вопросы, то они найдут ответы на них рано или поздно, даже если все на свете сговорятся их дурачить. - Они лишь дети, - сказал он, - не стоит так серьезно относиться! И вот, однажды ночью, две тени прокрались по спящей башне. Босые ноги осторожно ступали по каменному полу. Дети несли в руках обувь и моток веревки, связанной из всего, что они смогли добыть. Брат и сестра были очень осторожны, и даже няня не замечала того, что простыни, которые она меняла на кроватях, становились постепенно все короче, потому что от них отрывались узкие, почти незаметные глазу полоски ткани. Укорачивались шторы, штанины брюк и подолы платьев, старые рубашки, которые ворохом были набросаны в шкафу, готовые превратиться в тряпки для мытья пола, тоже потихоньку исчезали. По ночам, когда учитель и нянечка спали, мальчик разрывал добытую материю на еще более тонкие полоски, а девочка сплетала их между собой в косы, мастеря крепкую веревку. Они были осторожны, они были терпеливы и их старания были вознаграждены. Незамеченными они поднялись по ступеням на самый верх, подошли к окну и выглянули наружу. Тьма и тишина обступали башню со всех сторон. Темные тени деревьев, чьи кроны не тревожило ни единое дуновение ветерка, застыли, словно часовые на посту. Казалось, что их стволы сливаются в непроницаемую стену, которую невозможно будет преодолеть. Даже небо, обычно расцвеченное звездами, было темным, затянутым пленкой облаков. - Мне страшно, - прошептала девочка. - Куда мы пойдем? Мы даже не знаем куда идти! Там темно и жутко. Давай вернемся в свои теплые кровати. Разве так уж плохо живется нам здесь? - Мне тоже страшно, - ответил мальчик. - И мы не знаем куда идти. И живется нам здесь неплохо, что правда, то правда. Но если мы не уйдем сейчас, то не уйдем никогда. Если тебе очень страшно, то зажмурься, а я, когда мы спустимся, поведу тебя за руку! Он стал привязывать веревку к решетке окна, а девочка стояла и плакала, зябко переступая босыми ногами. - Спускайся первой, - сказал ей мальчик. - Я знаю, если спущусь первым я, то ты струсишь и не пойдешь за мной! Если кто-нибудь в этот поздний час оказался рядом с башней, то очень удивился бы, увидев, как из темного окна башни показалась тонкая фигура в светлом одеянии и легко заскользила вниз, словно приведение, вырвавшееся на свободу. Он бы вскрикнул, упал в обморок или убежал прочь, но к счастью, лес был совершенно безлюден. Девочка молча стояла у подножия башни. Ее сердце билось, как испуганная птица. Она смотрела вверх, ожидая появления брата, но он отчего-то замешкался. - Где ты? Где ты? - шептала она. А мальчик в это время пытался вырвать ногу из рук учителя. Он уже стоял на подоконнике, готовый шагнуть из окна, как почувствовал, что его держит кто-то. Мальчик обернулся и увидел своего наставника. Его глаза гневно сверкали за стеклами очков. Они боролись молча и упорно. Отчего-то учитель не издавал ни звука. Из опасения разбудить няню? Но вряд ли от нее был бы большой толк. Мальчик видел в его глазах злость и азарт, который охватывает всякого, в последнюю секунду поймавшего беглеца за пятку. Но вдруг учитель моргнул несколько раз растерянно и почему-то разжал руки. Мальчик от неожиданности чуть не сорвался вниз, благо сжимал в руках веревку. - Иди, - вдруг сказал учитель. - Иди, но помни, что мы сами выбираем себе дорогу. Мальчик не знал, что ответить и только кивнул. Он развернулся и шагнул в пустоту. Брат и сестра какое-то время просто стояли, вглядываясь во тьму. Огромный, незнакомый и оттого жуткий мир обступал их со всех сторон. - Пойдем, - сказал мальчик, когда стало понятно, что они могут простоять так час, два или даже застать рассвет прямо у подножия башни. И тогда уже не хватит решительности куда-то идти. Он взял девочку за руку, а она не стала закрывать глаза, хотя и очень боялась. - Повозка приезжает к нам каждую неделю, значит, в лесу должна быть просека. Мы ее обязательно найдем. И дойдем до города, прямо к королевскому дворцу. И узнаем правду! Я тебе обещаю! Но найти тропинку в темноте оказалось не так просто. Дети выбились из сил и задремали, спрятавшись в густом кустарнике. Сестра положила голову на плечо брата, а он опустил подбородок на ее макушку. Они спали до тех пор, пока не проснулись первые птицы, а небо из темного стало серым. И когда стало светлее, деревья перестали казаться единой массой. Из темноты постепенно выступали их стволы, их переплетенные кроны. И стало заметно, что не везде они растут густо, а в одном месте раздаются, словно нехотя, уступая пространство узкой колее, сплошь заросшей густой травой и низкорослым кустарником. - Это дорога! - воскликнула девочка. - Она приведет нас к дому! - сказал мальчик. И они пошли по дороге туда, где их никто не ждал. А из окна высокой башни смотрели на них няня и учитель. Няня вытирала слезы и все хотела крикнуть им вслед: «Стойте! Вернитесь!», но учитель сжимал ее руку, удерживая от этих слов. Сначала они были уверены, что город где-то рядом. Вот-вот лес кончится, деревья шагнут назад, а дорога выведет их в поле, засеянное пшеницей, или рожью. Сейчас август и тяжелые колосья, уже налившиеся зерном, склоняются к земле. А вдалеке видны будут стены города. Вдалеке, но все же так близко. Но он