В нос бьет концентрированный запах разложения, запах гнили, озона и горения. Во рту металлический привкус, который сопровождает его с момента разреза легких. А тело, постепенно, начинают погружать в чан с кипятком, так как боевой кураж спадает, и боль возвращается ничем не сдерживаемая. Всё тело обволакивает острая, жгучая боль.
Голова была абсолютно пустая, даже мысль о том, что нужно достать пилюлю не посещала голову.
Но на губах, играла легкая улыбка, полная удовлетворенности, садизма и жестокости. Выглядела она мрачно, на лице, полностью покрытом кровью, когда белые зубы выглядывают из разодранных щек, а глаза поблескивают, словно затухающие звезды. Улыбка была легкой и непринужденной, тело Анахеля упало на пол, лицом вперёд.
***
Ярин сидел за кипой бумаг, как всегда занимаясь рутиной, которую сам не до конца понимал. В его рту была трубка, из которой выходит дым, хмельной табак горит в трубке, успокаивая нервы.
Вдруг, посреди ночи он нахмурился, он повернул руку вверх запястьем, и один из пяти камушков начал мерцать, затухая с каждым миганием. Ярин нахмурился, и вначале даже не поверил, что может случиться с его бойцом в пределах столицы? Но когда камушек почти совсем утратил блеск, вечно мрачное лицо Ярина помрачнело ещё сильней, глаза его зажглись замерзшими прудами, отблескивая убийственным намерением, от распространения которого воздух выбивался из легких, а в округе понижалась температуре, вместе с давлением, которое давило на всех кто находился поблизости.
Мрачная аура вспыхнула вокруг Ярина, и он, выбив окно вспышкой молнии, помчался по городу, прыгая по крышам дугой сверкающей молнии, как камушек, отскакивающий по водной глади.
За пару мгновения он примчался к одному из домов, который горел, к этому дому издалека уже приближалась стража королевского дворца.
Ярин с грохотом приземлился возле дома. Зайдя через пробоину в доме, он увидел дом, испещренный шрамами, ожогами и горящим пламенем, который вылизывает дом, постепенно распространяясь. Ярин не стал задерживаться и прошел за миг до места, где лежал его боец.
Груда сплошных мышц, под которой растекалась лужа густой крови. Все мышцы были в ранах и порезах разной степени сложности. Рядом валялся черный зазубренный меч, и нож с другой стороны от тела.
Ярин недолго думая выстрелил молнией в груду, молния обвила тело полностью, сковывая душу в теле, заставляя сердце качать кровь, которое и без молнии отлично справлялось.
Ярин подошел, на ходу доставая мазь, снадобья и пилюли. Перед ним мази начали смешиваться, а снадобья были перелиты в одну емкость без участия рук Ярина. Пилюля была закинута в рот Анахеля, тело которого Ярин перевернул. Вторая пилюля была помещена в зияющую дыру под легкими Анахеля, которая открывала вид на внутренние органы и разорванные мышцы, которые покрывали горсть поломанных костей. Пилюля застыла в центре дыры, и начала растекаться зеленым туманом, который вскоре сгустился.
К входу подбежала стража в своих доспехах медного цвета, с оружием, вынутым и готовым к бою. Но они опоздали, им оставалось лишь потушить пожар и подойти ближе. Они увидели главу «опустошителей», который изо всех сил старается раздуть искру жизни в своем бойце.
Перед этими двумя была лужа разлагающейся жидкости, которая расплавило дерево, словно кислота. Стражники нахмурились. И стали в ожидании, их широкие мечи с двуручной рукоятью были всё ещё в руках. Они готовились допросить бойца, если тот очнется, и принять соответствующие меры.
— Может, вы позовете лекаря? Или вас только как украшения держат?! — Выпалил спокойным голосом Ярин, внутри которого был гнев, от которого кости стражников задрожали, сотрясая всё тело. Они словно оказались в центре звонящего колокола. Но им не оставалось ничего другого кроме как гневно порычать, и отправиться звать лекарей.
Ярин увидел распоротые ребра, множественные ранения от воли, а так же глаза, которые утратили блеск, и застыли, но сердце билось, и кровь растекалась по телу словно кипяток, вытекая из многочисленных ран.
Ярин смешанными мазями закрыл бреши в легких, и они слегка расслабились, подтянутые для закрытия раны они распрямились. Снадобья он вылил на тело Анахеля, и оно зашипело, а от самого тела начал выходить пар. С ловкостью и сноровкой, что даже не было видно глазу, Ярин достал бинты, и обволок ими всё тело Анахеля. Когда пар ушел, на месте Анахеля лежала мумия, полностью закутанная в бинты. Даже прорези для глаз или рта с носом не было.