Мужчина показался ему смутно знакомым, Анахель лишь кинул на него взгляд, и повернулся, что бы увидеть бессмертного, принца и принцесс, которые занимались обстрелом наступающих морских тварей. Некоторые кинули на вошедшую фигуру взгляд, но не стали обращать на него много внимания, есть проблемы и посущественнее.
Защитники не могли покрыть всю площадь защиты, потому были места, где можно было спокойно пройти, хоть над полем битвы и свистели накрест, в вечном полете стрелы и снаряды орудий.
По пути вниз, Анахель улыбнулся, улыбкой полной хищного азарта, и кровожадного предвкушения. С легкого шага, он перешел на бег, а затем и вовсе сорвался на спринт, в рывке и припрыжке вливаясь в общий поток насилия.
Глава 93
Резня продолжалась, и только нарастала в градусе жестокости и кровавости. Клинки рубили и кололи, ровный строй держался, сдерживая натиск. Дальние ряды продолжали свой обстрел, стрелы и снаряды со сгустками энергии рассекали пространство, врезаясь с ярким всполохом и громким взрывом.
Как бы быстро элитные бойцы не убивали морских солдат, их всё равно оставалось много, и с каждым новым мертвым телом, новых солдат становилось только больше. Бойцов оттесняли, мало того, их окружали, медленно стягивая в окружение.
Как бы горгульи не бушевали, они всё равно были смяты, хоть и внесли существенный вклад в истребление наступающих тварей.
Стройный ряд отступал, всё ещё сдерживая натиск. Но вместе с новыми тварями, приходили и особи покрупнее.
Один боец ткнул копьем, его внешняя энергией разорвала грудную клетку твари, и освободившийся клинок начал движение вбок, врезаясь в висок другой твари, копье, покидая голову мертвой твари, ткнуло в гущу морских тварей ещё раз, но на этот раз копье застряло, и даже внешняя энергия не могла разбить оковы. Бойца выдернули из строя, и он вместе с копьем подлетел в воздух, полностью потеряв контроль над телом, он начал падать, и последнее что он увидел это пасть полную острых длинных зубов, и зияющую в центре тьму.
С хрустом и чавканьем, несчастные бойцы были выдернуты из общего строя, и проглочены, или растерзаны на куски мощными челюстями.
Ряд был пробит, и строй грозился рухнуть. В следующий момент произошло сразу несколько вещей. Первое, это животные, которые дожидались своего часа, наконец, вступили в схватку.
Самые разные звери, ворвались в бушующий поток морских солдат. Багряные волки, рогатые медведи, огненные псы и многие другие магические звери, ворвались, с ревом разрывая своими когтями, и с рычанием отрывая части тел своими челюстями. Свирепые животные полные ярости и свирепости старались не выбегать вперёд, а выступать как поддержка ряду бойцов.
Так же были и скрещенные виды, и полностью обращенные зверолюды, которые стояли на двух ногах или лапах, и были огромными воплощениями звериной ярости, они сковывали боем командующих и больших морских особей, и в сражении двух бойцов они уходили в сторону, зачастую неся побочный урон наступающим морским солдатам.
Грифоны старались не спускаться, на них были сильные бойцы, а так же стационарные орудия, которые поливали всё разрушительным огнем с небес.
Горгульи с последнего ряда вступили в бой, их голос который ревел в сильнейшем приступе обозлённой ярости и ненависти заглушал все остальные звуки и грохоты, заставляя каждого бойца вздрагивать, а боевая скорость и сила горгулий внушали благоговейный трепет, и радость, от того что горгульи не собираются убивать защитников Зеута.
Они ворвались в общую мясорубку, с полными ярости и гнева криками, и вздымающимися когтями которые были длинными, и блестели бритвенной остротой, прорубали плоть так же эффективно, как и доспехи.
Генералы отдали приказ сместиться и объединиться, королевские стражи двинулись вперёд, а элитные бойцы назад, и два ряда растянулись, покрывая большую площадь.
Анахелю повезло находиться рядом с одним из королевских стражников. И его дух, как и краешек глаза, видел технику, с которой настоящая элита орудует клинком.
Взмахи королевских стражников, были плавными, настолько, что казались замедленными, их клинки мягко прорубали доспех и плоть, словно разрезая воздух. Один удар был легко переведён в другой, всего лишь перехватом клинка, или погашением инерции после окончания удара, а иногда и вовсе один замах клинка не заканчивался, мягко и плавно перетекая в другие удары. Меч чертил кривую дугу, которая как горный ручеек прорубала себе путь, что бы достать до следующей жертвы. Удары резко могли обрываться, как молния среди ясного неба, для парирования и резкого выпада, который был столь неожиданн, как и гроза посреди ясного неба.