— Готов, — буркнул Харин, отталкиваясь плечом от стены.
Сихали кивнул, выщёлкивая из бластера использованный картридж и загоняя свежий. Пальцы его вздрагивали.
— Кто кого? — долетел вопрос из кают-компании.
— Мы! — ответил Тугарин-Змей, пряча оружие в кобуру. — Его!
В кают-компании сразу зашумели, сбрасывая напряжение и страх. Первым в центральный коридор выглянул комендант батиполиса — малорослый, лысоватый мужичок в мятом, словно изжёванном, комбинезоне.
— Всё? — робко спросил он, вытягивая немытую шею.
— Всё, — подтвердил Браун.
Он оглянулся на труп Чанга. Какой это уже по счёту? Лучше не калькулировать… Плох тот ганфайтер,[12] который делает зарубки на рукояти своего бластера — по числу убитых им людей. Это пошло и мерзко, ведь за каждой зарубкой — отнятая жизнь. Чем тут гордиться? Кто спорит, Красавчик был чудовищем в человеческом обличье, но всё же в человеческом…
В коридор повалили рапануйцы — машинисты глубоководных танков-батискафов, инженеры-контролёры, операторы аквалюмов, их жёны и дети. Они галдели, радуясь возвращённой безопасности, болтовнёй выражая облегчение и благодарность, — банда Красавчика Чанга держала в страхе весь батиполис.
— Правильно мы тогда за тебя голосовали! — заявил рослый, краснолицый глубоководник.
— А то ж никакой жизни! — поддержал его лысенький комендант.
— Качать генрука! — воскликнул кто-то в толпе.
— Ну щас! — воспротивился Браун. — Тут потолки низкие!
— Расшибёте, — пробасил Тугарин-Змей. — Зашибу тогда.
— Лучше проводите меня в центральный бункер, — сказал Сихали, — а то нам пора.
Генеральный руководитель проекта ТОЗО Тимофей Браун, он же Сихали,[13] пошагал длинным коридором в окружении шумной свиты. Не генруковское это дело, конечно, с бандюками перестреливаться, но не бросать же в беде избирателей…
Вспомнив об обещанном звонке, генрук вытащил радиофон, заученным движением вызывая Наташу Браун. В туманном облачке стереопроекции налилась цветом красивая женская головка.
— Алё-о?.. — выдохнул приятный голосок.
— Привет, — сказал Тимофей, непроизвольно улыбаясь.
— А ты где?
— «Рапа-Нуи». Тут у меня… э-э… встреча с избирателями.
«Да-а… — подумал он. — Если бы предвыборная кампания шла сейчас, всё население „Рапа-Нуи“ проголосовало бы за меня!»
— А-а… Ну ладно, не буду мешать твоей политической деятельности! Илья с тобой?
— Со мной.
— Передай ему, что Марина улетает.
— Чего-чего? Она ж на седьмом месяце!
Вот именно! Потому и улетает. И я с нею. Понял? Я тебе с Вумеры[14] звоню!
— Так вы на Спу собрались?[15]
— Ну да. Спу-17. Ты же знаешь Марину, она больше всего боится стать некрасивой, а в невесомости беременным легче и ничего не отвисает… Только Илье, пожалуйста, без деталей! Понял?
— Понял… А я что, один буду?
Наташа рассмеялась, закидывая голову и блестя безукоризненными дужками зубов.
— Ничего, тебе полезно! Пока!
— Пока…
Сихали нахмурился, вздохнул уныло — и быстренько передал Илье последние известия, чтоб не ему одному мучиться. Харин сразу заскучал, а Брауну стало маленько полегче.
— Твой скорбный лик, — бодро сказал Тимофей, — навевает ассоциации с сенбернаром анфас.
Змей ничего не ответил, лишь длинно, тоскливо вздохнул.
А океанцы вокруг, словно контраста ради, галдели весело и нестройно. Девушки смотрели на генрука с восхищением, мужчины смущённо крякали (и как это мы сами с Чангом не управились?), дети возбуждённо орали, чувствуя всеобщее ликование и догадываясь, что ничего им не будет, а вот самого генрука праздновать не тянуло. И не только потому, что жена «бросила».
Пока его не выбрали руководителем проекта, он даже не представлял себе весь размах того беспредела, который творился в ТОЗО, во всех тутошних батиполисах и абиссальных хабитатах, на ИТО и СПО.[16] Бандиты, пираты, китокрады буйствовали повсюду, и частенько лишь бласт-импульс мог вразумить аутло[17] вроде Красавчика Чанга. Правопорядок приходилось насаждать силой, по принципу: если ты не чтишь кодексы, то бойся их. Закон револьвера!
И так три года подряд — без отпусков, без выходных и праздников. Бывало, что и без перерыва на обед.
Океанскую гвардию новый генрук доверил Тугарину-Змею, и тот быстро добился от подчинённых железной дисциплины. Не все командиры опергрупп, разбалованные и развращённые при Акуле Фогеле, прежнем генеральном, подчинились Илье — и полною мерой познали крутизну Тугарина-Змея.
12
13
Многие ганфайтеры на Диком Западе носили прозвища «по месту проживания» — Монтана Блэйн, Сонора Хэк, Дакота Зебони. Сихали — давнее разговорное сокращение от Сихотэ-Алинь.
15
16