— Штатно прошёл импульс, — кивнул Максим.
Вскоре информтабло известило: «Двигатель на торможении».
Состояние полёта Тимофей ощутил не сразу, просто телу по капле прилило весу.
— Тут стартовать надо нежно, — проговорил Максим, — каскадно-люстровое сочленение не любит резких ускорений, валит его тогда и кривит… Короче. Я тут посчитал… С «Сульдэ» мы пересечёмся над Южной Атлантикой, на следующем витке. А вы воспользуетесь десантным ботом,[107] киберштурману я уже ввёл и старт-программу, и финиш-программу. Он вас доставит на боевую станцию. Ну и снимет оттуда. Учти, времени будет очень мало — час, включая подлёт. Чистыми — сорок пять минут, один школьный урок.
— Понятно, — сказал Тимофей.
— И ещё. Если киберштурман мне не доложит, что вы на борту и бот отстыковывается, я уведу корабль на двенадцатикратной. Усёк?
— Усёк.
— Изолятор там, в принципе, рядом с внешними доками. Бот высадит вас на второй доковой палубе — она как раз в створе «мёртвой зоны».
— Понятно. Спасибо, Макс.
— Спасибом не отделаешься, — ухмыльнулся Гирин. — Дашь мне политическое убежище, понял?
— С ТОЗО выдачи нет, — улыбнулся Сихали.
— А почему… — выпалил Белый, покраснел, но договорил: — …Ты с нами?
Купри покрутил пальцем у виска, выражая своё отношение к болтуну, но капитан «Боры» всё понял как надо.
— Потому, что я люблю свою жену, — серьёзно ответил он, — и я не знаю, что бы сделал, если бы какая-нибудь сволочь её… вот так вот, в залог! Всех бы поубивал.
Илья Харин согласно кивнул, а Сихали повернулся к обзорнику. «Всё ближе, и ближе, и ближе…» — крутилось у него в голове.
Земля была ещё погружена во мрак, небо с его немигающими звёздами тоже чернело непроглядной темнотой, а вот навесные цилиндры большого яруса уже сияли слепяще-белым светом. Корабль выходил из тени.
Край Земли очертился отчётливой тёмной линией, на угольно-чёрном небе проявилась полоса глубокой, чистейшей голубизны и начала блёкнуть. Выше, обрамляя круглившуюся планету, занялся красный зоревый серп, разгорелся до ярого жёлто-золотого колеру и стал горбиться, вспучиваться, набухать — всходило Солнце.
— Всё, — сказал Гирин, как припечатал. — Вам пора.
Сихали тут же встал, качнулся, но устоял.
— За мной, — сказал капитан.
По кольцевому коридору он довёл фридомфайтеров до стыковочного модуля и лично отпер входной люк.
— Прошу.
Сихали пропустил всех и замер, уже склоняясь, чтобы войти.
— А ты как же? — спросил он.
— Не волнуйся, я в камикадзе не записывался, — ухмыльнулся Гирин. — Напротив рубки — аварийный шахтный бот, так что встретимся внизу! Давай…
— Давай…
Десантный бот имел форму этакого титанового яйца и до половины входил в овальное углубление на корпусе суперконтейнероносца, стыкуясь с кораблём-маткой.
— Пошло тестирование, — зазвучал бесплотный голос киберштурмана, — расстыковка через десять секунд. Активируются двигательные системы. Пять секунд до выхода… Выход!
Пол под ногами в то же мгновение качнулся, и на переборке загорелось табло «Расстыковка». Громко щёлкнула причальная штанга, выталкивая десантный бот, потом тихо зашипели двигатели.
— Прошло разделение, — зачастил киберштурман, — прошло разделение. Визуально наблюдаю расхождение. Готовлюсь к переходу на полярную орбиту.
Тимофей втянул себя по узкому колодцу в рубку и устроился прямо на полу, притянутый ускорением. «Всё ближе, и ближе, и ближе…»
Глава 20
ФИНИШ
20 декабря, 22 часа 30 минут.
Боевая орбитальная станция «Сульдэ».
Высота один мегаметр, — доложил киберштурман, — круговая скорость — семь целых, тридцать пять сотых километра в секунду, период обращения — сто пять минут. Готовлюсь к двухимпульсному манёвру.[108] Параметры орбиты проверены. Все системы в норме.
На обзорном экране разливался Атлантический океан. Светало. Сначала воды были очень тёмными, почти чёрными, потом они посветлели до серо-стального цвета, и вот проявились зеленоватые тона, малахитовые, голубые.
— Вижу, — негромко сказал Харин.
Десантный бот двигался с севера на юг, догоняя «Сульдэ», и вот боевая станция показалась, представляясь ослепительно-блестящим пятнышком, светившимся ярче звёзд.
— Дальность пять километров, — доложил киберштурман. — Цель наблюдаю. Полёт нормальный. Гашу скорость.
— Гаси, гаси… — пробурчал Илья, снедаемый тревогами.
— Сближение идёт нормально. Рассогласование по нулям. Есть небольшие разбросы. В допуске иду.
107
108
Первый импульс переводит космический аппарат с занимаемой им орбиты на траекторию перехода, а в момент пересечения кораблём заданной орбиты второй импульс оставляет его на ней.