Он достает из кармана пиджака черный платок и вытирает мое кожаное платье, с легкостью смывая кровь.
— Кожаное — разумный выбор для сегодняшнего вечера.
Затем он подносит ткань к моим ушам, вытирая остатки крови удивительно нежными пальцами, учитывая, что он сейчас проделал дырки в моей коже, и я наблюдаю, как красный цвет в его зрачках снова становится черным.
— Как ты это делаешь? — шепчу я ему.
Он замолкает, глядя на меня.
— Что?
— Кровь, — говорю я ему. — Разве тебя… разве тебя не тянет? — один вид и запах его крови, и я превратилась в хищного зверя. А я вампир лишь наполовину.
Он внимательно наблюдает за мной мгновение, прежде чем сказать:
— Терпение и сдержанность. У меня было много времени, чтобы поработать над этими качествами, — он прочищает горло, делая шаг назад. — Кроме того, сегодня вечером это не принесло бы мне никакой пользы. Мне нужно оставаться начеку. Я попробовал всего лишь немного твоей крови, и это меня опьянило. После этого было трудно оставаться трезвым.
Он может мне льстить. По нему видно, что он всегда все контролирует на сто процентов.
— Ты готова? — спрашивает он меня, протягивая руку.
Но меня не обманывает то, как все это выглядит.
Я знаю, что все это такое.
— Я никогда не буду готова, — говорю я ему, забывая изображать храбрость.
Вкладываю свою руку в его.
— Ты храбрее, чем думаешь, — говорит он мне, сжимая мою руку, едва не раздавливая. Затем выводит меня из комнаты.
Мы идем по коридору мимо роз, которые снова засохли.
«Расцветай», — мысленно думаю я, глядя на них с таким напряжением, что мое зрение начинает сужаться."Расцветай вместе с кровью».
Ничего не происходит.
Только когда мы поворачиваемся, чтобы спуститься по лестнице, я замечаю, как шевелятся розы. Мы скрываемся из виду прежде, чем я успеваю разглядеть остальное, но что-то горячее и золотистое плавает внутри меня, и я подавляю улыбку. Может быть, я правда что-то умею.
Мы спускаемся по лестничным пролетам, в доме тихо и слабо освещено, жуткие тени танцуют на стенах, но по мере того, как мы приближаемся к бальному залу, шум становится громче. Здесь грохочущие басы, музыка, смех и все то, что обещает хорошая вечеринка.
И я чертовски напугана.
Я останавливаюсь прямо перед дверями, впервые замечая символы на них — цветы, которые напоминают глаза.
— Солон, — тихо говорю я.
Он останавливается рядом со мной, его хватка перемещается с моей руки на запястье, становясь все крепче.
— Солон? У меня уже есть прозвище? — размышляет он.
Я пристально смотрю на него. Мне не нужно говорить ему, что я напугана, ведь он хочет, чтобы я была напугана. Но я также знаю, что это, возможно, последний раз, когда я могу сказать ему что-либо наедине.
У меня болит челюсть от того, что я ее сжимаю. Я собираюсь с духом, прежде чем сказать ему:
— Знаю, ты не из тех, кто дает обещания. Но что бы со мной ни случилось, просто… пожалуйста, не причиняй вреда моим родителям. Я считаю, что они лишь пытались помочь мне.
Он пристально смотрит на меня, у него дергается глаз.
— Ты знаешь, почему они хотели увезти тебя на день рождения?
Нет смысла спрашивать его, откуда он об этом знает.
— Чтобы я не перерождалась в городе, чтобы не причинять вреда другим людям.
— Чтобы убить тебя, если что-то выйдет из-под контроля, — говорит он. — Хочешь, чтобы я воздержался причинять им боль?
Я не хочу в это верить. Но киваю.
— Пожалуйста.
Кажется, он на мгновение задумывается над этим, тихо вздыхая.
— Отлично. Даю тебе слово. Хочешь верь, хочешь нет, но мое слово чего-то стоит, — он добавляет себе под нос: — Иногда.
Затем его рука отпускает мое запястье и скользит вверх по моему локтю, другой он открывает дверь.
Мы заходим на вечеринку.
Здесь около тридцати человек, все одеты в смокинги и платья, мужчины, женщины и небинарные личности. Если на вас никогда пристально не смотрели тридцать вампиров, будьте благодарны. Мне так страшно, что, кажется, я сейчас описаюсь.
— Дыши, — шепчет мне Абсолон, когда мы пробираемся сквозь толпу, его рука крепко держит меня за локоть. — Дай им привыкнуть к тебе.
Конечно же, проходит несколько секунд, и вампиры возвращаются к разговору друг с другом, а музыка кажется еще громче. Мне требуется мгновение понять, что это играет «Depeche Mode», и я качаю головой. Конечно, это музыка для вампиров.
Голова Вульфа появляется над остальными, и он подходит к нам, одетый в свой смокинг. Я не могу удержаться от улыбки облегчения, когда вижу его, отчего хватка Абсолона на моем локте становится похожей на тиски.